Моё !

Вид окровавленного белого одеяльца заставил Лауру застыть на месте. Она не могла оторвать от него взгляда и почувствовала, как горячая волна тошноты поднимается к горлу А затем в поле ее зрения появилась другая рука Мэри, державшая живого Дэвида, сосущего пустышку. Дуло "кольта" сдвинулось, направленное на голову ребенка.

Работал насос бензоколонки, щелкали и росли цифры в окошке.

Мэри почувствовала возвращение работника "Хеппи Херманс" раньше, чем он подошел, и опустила руку, держа пистолет у бедра. Его взгляд на одну или две секунды задержался на ребенке.

- Кто-то вас не любит, - сказал он Мэри.

- Что?

Он ткнул себя зубочисткой в зуб.

- У вас в фургоне дырки от пуль. Кто-то вас не любит.

- Я купила его на государственной распродаже, - сказала она небрежно. Раньше он принадлежал наркодельцу. Человек уставился на нее, усиленно работая зубочисткой.

- А! - сказал он. Плеснул на ветровое стекло моющей жидкости и принялся мыть его губкой, пока бензин лился в бензобак.

Лауры Клейборн уже не было.

Она стояла в сыром женском туалете, где не было нарисовано ни одной "улыбки", и желтого там была только вода в унитазе. Она поглядела в зеркало и увидела пугало. Поспешно намочив бумажное полотенце, она прочистила забитый сгустками крови нос. При прикосновении к лицу по скулам пробегали электрические разряды, но у нее не было времени действовать мягче. Когда она кончила, глаза были полны слез. Она скомкала окровавленное полотенце, швырнула его в корзину, потом освободилась от давления в мочевом пузыре. Между ног тоже были капли крови - от швов, разорванных коленом Ван Дайвера. Покончив со всем этим, Лаура вышла на улицу и увидела, что Мэри Террор с Дэвидом на руках заходит в продовольственный магазин. Сумка висела у нее на плече, и наверняка оба пистолета там.

Служитель закончил заполнять бензином бак фургона. Лаура подошла к зеленой машине и открыла дверцу водителя. Внутри держался запах Мэри Террор, тяжелый, звериный дух. Ключей в замке зажигания, конечно, не было. Лаура пошарила под приборной доской и нащупала пучок проводов. Один хороший рывок, и... "И что?" - спросила она себя. Ситуация не изменится. Пусть фургон не заведется, но Дэвид останется в руках у Мэри, и оба ее пистолета тоже, и она все равно убьет его, если прибудет полиция. Какой смысл ломать фургон, если в результате погибнет Дэвид? Она отпустила провода.

- Черт побери, - тихо сказала она.

Кричать - только силы расходовать.

Лаура заглянула за переднее сиденье фургона. За ним были чемоданы и пара коричневых бумажных пакетов. Она протянула руку и проверила их содержимое: пакеты картофельных чипсов, упаковки пирожков и печенья, коробка памперсов, детское питание, бумажные чашки и наполовину выпитая бутылка пепси. "Дорожная еда", - подумала она. Продукты, которые Мэри и Эдвард Фордайс купили на дорогу. В, задней части фургона лежали подушка и одеяло. Она взяла одеяло и один из пакетов с едой, чашками и пепси. Памперсы и детское питание оставила на месте. Ее внимание привлек другой предмет - пустышка на пассажирском сиденье. Она взяла ее, собираясь сохранить. На ней была слюна ее ребенка, его аромат. Но нет, нет: если у Дэвида не будет пустышки, чтобы унимать его плач, натянутые, как струны, нервы Мэри Террор могут сдать и тогда...

Лаура положила пустышку на место. Этот поступок был самым трудным в ее жизни.

Лаура отнесла добычу в свой автомобиль, а в следующее мгновение она осознала, что бензобак закрыт, колонка отключена, а Беделия Морз исчезла.

Мэри, расплачиваясь за бензин, банку чистой воды, коробку тонизирующих таблеток и упаковку пакетов для мусора, увидела, как Лаура обыскивает ее фургон.

"Она ни шин, ни мотора не тронет, - подумала Мэри. - Эта сука знает, что тогда будет".

- Это все? - спросила женщина за стойкой.

- Да, кажется... - Она осеклась. Рядом с кассой стояла стеклянная миска с черной надписью "Не волнуйся! Будь счастлив!". А в ней лежали сотни желтых значков-"улыбок". Мэри не стала бы заезжать в "Хеппи Херманс", не будь этого знака на дороге, а под его властью она чувствовала себя непобедимой. Она оказалась права. Лауре Клейборн до нее не добраться.

- Сколько это стоит? - спросила она.

- По четверти доллара каждый.

- Я возьму один, - сказала Мэри. - И еще один для ребенка. - Она приколола один значок на голубой свитер, купленный для Барабанщика в Джерси, а другой приколола на собственный свитер, покрытый засохшими брызгами, похожими на овсянку, - брызгами мозгов Эдварда.

- Кто-то ранен? - спросила женщина, когда по счету было заплачено. Она с отвращением посмотрела на красные пятна на одеяле, в которое был закутан Барабанщик.

- Кровь из носа, - быстро и плавно пришел ответ. - У меня всегда идет носом кровь при холодной погоде. Женщина кивнула, укладывая в пакет покупки Мэри.

- А у меня лодыжки опухают. Как будто два древесных ствола по дому ходят. Они и сейчас у меня опухшие.

- Очень сочувствую, - отозвалась Мэри.

- Это значит, буря будет, - сказала женщина. - По телевизору говорят, что на западе вот-вот она с цепи сорвется.

- Очень вероятно. Ну, всего хорошего.