Моё!

– Дети, – сказала она, улыбнувшись во весь рост. – Где играют, там и бросают.

Лаура заметила куклу Барби, обряженную в переливчатое белое платье, прислоненную к ящику с пластинками, набитому альбомами в потрепанных обложках.

– У вас двое детей?

– Ага. Марку-младшему десять, а Бекке только что исполнилось восемь. Простите, что здесь такой бардак. Когда они по утрам собираются в школу, потом как смерч прошел. Выпьете чаю? Я как раз заварила «Ред Зингер».

Уже много лет Лаура не пробовала «Ред Зингер».

– С удовольствием, – сказала она и последовала за женщиной в тесную кухоньку. Холодильник был весь разрисован яркими знаками мира и увешан приклеенными детскими рисунками. На одном из них было написано «Люблю тебя, мамочка». Лаура быстро отвернулась, потому что у нее комок поднялся в горле.

– Меня зовут Роза, – сказала женщина. – Рада с вами познакомиться. – Она протянула руку, и Лаура пожала ее. Затем Роза принялась доставать чашки и разливать чай из коричневого керамического чайника.

– У нас пиленый сахар, – сказала она, и Лаура ответила ей, что это тоже очень славно. Когда Роза разлила чай, Лаура увидела, что на женщине биркенстокские сандалии – фирменный знак хиппи. Роза Треггс была одета в выцветшие джинсы с заплатанными коленями и в объемистый свитер цвета морской волны, сильно протертый на локтях. Она была около пяти футов роста и двигалась по-птичьи быстро и энергично, как свойственно невысоким. В освещенной солнцем кухне стала заметна седина в ее волосах. У этой женщины было привлекательное открытое лицо и веснушки на носу и щеках, но морщины вокруг рта и в углах темно-синих глаз говорили о нелегкой жизни.

– Вот, пожалуйста, – сказала Роза, подавая Лауре грубую керамическую чашку, на которой было оттиснуто бородатое и с длинной челюстью лицо хиппи. – Хотите лимон?

– Нет, спасибо. – Лаура пригубила чай. Мало что в жизни осталось неизменным, но «Ред Зингер» был все тот же.

Они сидели в гостиной посреди реликтов ушедшего века. В этой обстановке Лауре послышался голос Боба Дилана, поющего «В дуновении ветра». Чувствовалось, что Роза наблюдает за ней, нервно ожидая, когда она заговорит.

– Я прочла книгу вашего мужа, – начала Лаура.

– Которую? Он написал три.

– «Сожги эту книгу».

– А! Она распродалась лучше всего. Почти четыре сотни экземпляров.

– Я писала обзор по ней для «Конститьюшн». – Обзор так и не был напечатан. – Это было интересно.

– У нас свое издательство, – сказала Роза. – «Маунтин-топ пресс». – Она улыбнулась и пожала плечами. – На самом деле это просто наборная машина в подвале. Мы в основном продаем по почтовым заказам, в книжные магазины колледжей. Но разве не так начинал Бенджамин Франклин?

Лаура наклонилась на стуле.

– Роза, мне надо поговорить с вашим мужем. Вы знаете, что со мной случилось? Роза кивнула:

– Мы видели по телевизору и читали в газетах. Просто мозги закаливает. Но вы совсем не похожи на свою фотографию.

– У меня украли ребенка, – сказала Лаура, удерживаясь от слез только силой воли. – Ему было два дня. Его зовут Дэвид и.., я очень хотела иметь ребенка. – «Осторожно», – подумала она. Ее глаза горели. – Вы ведь знаете, кто взял моего ребенка?

– Да. Мэри Террор. Мы думали, что она уже мертва.

– Мэри Террор, – повторила Лаура, не отрывая взгляда от лица Розы. – ФБР ее ищет. Но не может найти. Прошло уже двенадцать дней, и она исчезла вместе с моим сыном. Вы представляете себе, как долго могут тянуться двенадцать дней?

Роза не ответила. Она отвела взгляд от Лауры, потому что пристальный взгляд этой женщины заставлял ее нервничать.

– Каждый день тянется и тянется, и наконец понимаешь, что он никогда не кончился, – говорила Лаура. – Начинаешь думать, что время застряло. А ночью, когда так тихо, что можно услышать биение собственного сердца.., ночью хуже всего. У меня пустая детская в доме, а мой сын у Мэри Террор. Я прочла книгу вашего мужа. Я прочла в ней о Штормовом Фронте. Он знает кого-то, кто был в Штормовом Фронте?

– Это было давно.

– Я это понимаю. Но все, что он сможет рассказать, могло бы помочь ФБР, Роза. Все что угодно. Пока что они работают вхолостую. Я не могу больше ждать телефонного звонка, когда мне скажут, жив или мертв мой Дэвид. Можете вы это понять?

Роза испустила глубокий вздох и кивнула, ее голова поникла…

– Да. Когда мы услышали об этом, у нас был долгий разговор. Мы представили себе, как бы нам было, если бы украли Марка-младшего или Бекку. Тяжелый был бы приход, это точно. – Она подняла взгляд. – Марк действительно знал женщину, которая была в Штормовом Фронте. Но он не знал Мэри Террор. Он не знает ничего, что могло бы помочь вам вернуть вашего ребенка.

– Почему вы так уверены? Может быть, ваш муж знает что-то, что не считает важным, но что может обладать настоящей ценностью Я не думаю, что мне нужно рассказывать вам, в каком я отчаянии. Вы сами – мать. Вы понимаете, что это за чувство. – Она увидела, как Роза нахмурилась и морщины ее стали резче. – Прошу вас. Мне нужно найти вашего мужа и задать ему несколько вопросов. Я не займу у него много времени. Скажите мне, где я могу его найти?