Мое безрассудное сердце

Грэм кивнул. Улыбка у него была сдержанной, улыбался только рот, а суровые серо-голубые глаза редко выражали его подлинные чувства. Образование, полученное в Новой Англии, смягчило его южный акцент, хотя Грэм не забывал о нем. Когда он разговаривал с Мишель Моро, голос его походил на мед или бархат. С остальными он говорил как янки - отрывисто и повелительно. Изредка, с теми, к кому он относился с уважением и доверием, например с Декером, его манера говорить представляла собой нечто среднее.

- Мне полезно показываться здесь время от времени, - сказал он. - А не только когда нужно.

Это замечание напомнило им о цели их встречи.

- Я знаю одного человека, который очень хочет встретиться с Соколом.

- Вот как? - Грэм перекатывал в ладонях стакан с бренди. - Кто бы это мог быть?

- Его зовут Грант Шеридан.

Грэм задумался. Брови у него были темные, а ресницы еще темнее. Он смотрел на стакан, и глаз его не было видно из-под опущенных век.

- Я его знаю, да?

- Возможно. "Линия Шеридана". Они время от времени совершают рейсы в Чарлстон, хотя, как я понимаю, к торговле с ними здесь относятся не слишком благожелательно. И еще он жених Джонны Ремингтон.

- Вашей хозяйки?

- Да.

- Понятно. - Суровые глаза Грэма встретились с глазами Декера. - А почему он заинтересовался Соколом?

Декер пожал плечами.

- Джонна говорит...

- Джонна?

- Мисс Ремингтон.

- О, я понял, о ком речь! - воскликнул Грэм. - Я немного удивился такой фамильярности. Но, впрочем, вы рассказывали мне, что выудили ее из воды. Наверное, это дает вам некоторые права.

- Осторожнее, Грэм. Я могу решить, что хватит терпеть замечания от какого-то юнца, даже если он аристократ и плантатор.

- Ладно, - по-южному протяжно проговорил Грэм. - Скажете, когда ваше терпение истощится, чтобы я успел уклониться. - Он поднял стакан с бренди. Вот теперь я готов выслушать, что же говорит Джонна.

Декер тоже поднял стакан в знак примирения.

- Она говорила, что Шеридан хочет предложить Соколу корабли, или деньги, или еще какую-либо помощь.

- Почему она так разоткровенничалась с вами?

- Она на самом деле беспокоится о Шеридане. Он принимает очень активное участие в движении бостонских противников рабства. Он один из воинов Гаррисона.

- Вот как? - Грэм отхлебнул бренди. - Это интересно. Здесь ходят слухи... - Он задумался. Наконец пожал плечами. - Нужно подумать. Я понял, что мисс Ремингтон не одобряет связь Шеридана с Гаррисоном.

- Она считает Гаррисона фанатиком, а некоторых из его последователей называет лунатиками.

- И она, быть может, права. Они мечтатели, у них нет никакого плана действий, кроме насилия. Так по крайней мере мне известно. - Грэм рассматривал бренди, осторожно поворачивая стакан в руках. - А что же Джонна? Она разделяет взгляды Шеридана?

Декер чуть не рассмеялся, вспомнив разговор с Джонной.

- Она воплощение умеренности и здравого смысла, - объяснил он. Конечно, она противник рабовладения, но только по экономическим причинам. Она никогда не забывает о собственной выгоде.

- Значит, ее позиция почти не отличается от взглядов других бостонских коммерсантов?

- Может быть, немного и отличается, - возразил Декер. - Она берет на работу свободных чернокожих или по крайней мере не возражает, когда это делают другие. Ее экономка нанимает домашнюю прислугу, а Джек Куинси занимается наймом рабочих для верфи. Он берет цветных на строительные работы, но говорит, что Джонна запрещает использовать их на клиперах.

- Почему же?

- Она боится потерять их. Думает, что в южных штатах, где она ведет дела, их снимут с кораблей, а в европейских портах они сами удерут.

- Возможно, она недалека от истины.

- Я же говорю: глас умеренности и здравого смысла. - Декер допил бренди. - У вас есть какой-нибудь особый груз для меня на этот раз?

Его собеседник кивнул.

- Наверху. Хотите взглянуть? У нас еще есть время перед погрузкой.

- Пожалуй. Я должен знать, хватит ли у меня места.

- Прекрасно. - Грэм встал. - Пойдемте.

Декер последовал за ним через комнаты Мишель к черной лестнице, ведущей на чердак. Шли они почти бесшумно, хотя осторожничать было незачем: снизу доносились музыка, смех и болтовня, которые могли бы заглушить шаги целой толпы.

Грэм Денисон открыл дверь чердака, а Декер поднял свечу, которая освещала небольшое помещение.

Шесть блестящих черных лиц повернулись к ним. Двенадцать пар темных глаз посмотрели на свет. Молчание нарушило одно-единственное слово:

- Сокол.

Оно прозвучало, как ответная молитва.

***

Эти люди не были родственниками. Здесь находилась одинокая мать. Муж без жены. Были здесь чей-то брат и чья-то сестра, почти не помнившие своих родителей. Старик, на глазах у которого распродали всю его семью, и теперь у него никого не осталось. Самой молодой была семнадцатилетняя девушка, недавно привезенная на американское побережье и умевшая говорить только на языке своей родной деревни.