Мое королевство. Бастион [СИ]

Даль дернул щекой.

— Вся разница между мной и вами, Арина Михайловна, что людей рождают женщины, а нас — черные строчки на белой бумаге и воля Создателей, отправляющих нас в мир решать какие-то свои проблемы. Но и вам, и нам даны и свобода воли, и чувства, и разум, и право отвечать за себя и свои поступки. И вам, рожденным, просто кажется, что свободы воли у нас меньше, чем у вас. Вы говорите, что я цепной пес государыни? Сан создал меня таким! И у меня есть перед ним преимущество: я верен. И не волочусь за каждой новой юбкой и смазливым личиком в поисках вдохновения.

— Да как вы смеете?!

Комиссар пожал плечами:

— Я однолюб, мона Адашева. А вот где и с кем сейчас Создатель Халецкий, я не берусь сказать.

Какое-то время он глядел на заткнувшуюся Аришу. Потом снова поковырял ручкой в чернильнице — вот не давала она покоя, — и сказал:

— Паспорт пожалуйте.

Прежде, чем Ариша успела прижать к себе сумочку, один из сотрудников ловко сдернул ее с полного плечика и перекинул Далю. Тот вытянул паспорт, а сумку передал возившимся с вещами, чтобы изучили содержимое, прощупали подкладку, в общем, извлекли из вещицы все, что она может дать.

Даль изучил паспорт и подозвал секретаря. Тот, знакомый с особенностями посторонних письменных приборов, водрузил на край стола печатную машинку, вставил лист и перевел каретку.

— Начнем сначала, мона Адашева. Полное имя, адрес проживания, год рождения, вероисповедание, сословие. Состоите ли в браке? С какого времени? — скучно перечислял он.

Секретарь дробил по клавишам. Ариша молчала.

— Печатать: «Отвечать отказывается»?

— Погодите, Степан, — Даль поставил локти на стол и нагнулся к Арише. — Вы можете продолжать запираться, мона. Я закрою дело о пожаре в Бастионе, передам его в суд. Произошел инцидент, сгорели люди. Как думаете, сочтет суд Круга единственную уцелевшую свидетелем или организатором преступления? А родственники погибших? Материал получит освещение в прессе. И процесс будет публичным, будьте уверены. Лучшее, что вас может ожидать — насильственный постриг и пожизненное заключение в отдаленном монастыре с куда более жестким уставом, чем в школе для литературно одаренных.

— Я никого не убивала!

Крапивин кивнул:

— Ну да, вашими текстами можно было напугать только мачеху и кошку. Но Создатель Халецкий поработал над их огранкой. Что вы читали в поезде?!

— Вот это, Даль Олегович, — один из сотрудников протянул томик в темно-синей коленкоровой обложке. Названия не было, только выпуклый рисунок: танцующий шут с дудочкой и в колпаке с бубенцами.

— Издатель анонимус, год нынешний, автор анонимус, без названия, одобрения цензора нет. Посторонних вложений нет. На шифры и схроны будем еще проверять. На переднем развороте адрес некой Гюльши Камаль, владелицы винного погребка и книжной лавки в Мертвецком проулке.

— Та-ак, — Даль осторожно похлопал книгой по колену, краем глаза следя, как Ариша пожирает ее взглядом. — Подрывной литературой балуемся?

— Это последняя сказка Саши.

Ариша вытянула из рукава платочек и скомкала в ладони.

— Изданная мужем специально для вас в единственном экземпляре.

— Можете мне не верить…

— Отчего же? Каждый ваш шаг нам навстречу будет сопровождаться таким же нашим шагом. Никаких отпечатков пальцев, — они и так у нас уже есть, — никаких фотографий анфас и в профиль позади дощечки с номером. Никаких острогов и уголовников. Приятный дом с садом, обслуга. Сотрудничество со следствием может принести ощутимую выгоду.

— Это низко! — она дернула и разорвала платочек.

— Это прагматично. Вы помните, что нас встречали репортеры? Вы еще спрашивали, Арина Михайловна, куда я вас привез. Это элитный бордель «Семь покрывал». И если вы все же откажетесь с нами сотрудничать, завтра все газеты выйдут с аршинными заголовками, прибавляющими к вашему реноме убийцы и ведьмы еще один оригинальный штрих.

Ариша вскочила и бросилась к окну, у приоткрытой створки которого курил один из людей Даля. Оттолкнула его и вскочила на подоконник. Но выпрыгнуть ей не дали, стянули за локти и голени, поставили на ноги головой в пол, стянули рукав шубки, и флегматичная тетка в униформе горничных Твиртове воткнула шприц прямо через платье чуть выше локтя.

Лицо Ариши стало вялым, члены расслабились. Ее проводили до стула и усадили снова. Тетка похлопала девушку по щеке:

— Ну-ну! И нечего так разоряться. Покажите зубки: нет ли пломбочек с цианидом. Сереж, присвети!

Тот, что подавал Далю книгу, направил свет на Аришин рот.

Секретарь Степан потянулся, поставив стул на дыбы:

— Зря ее остановили. Представляете? Заголовки жирным «пеньо» на полстраницы: «У блядей из окошек сигать снова в моде!» Знатно!

— Заткнись.

Степан пожал плечами: «А я что? Я ничего».

— Инна?

— Пломб нет, Даль Олегович, — тетка убрала зубоврачебное зеркало. — Я бы советовала ее на успокоительных держать. Дамочка нервенная.

— Мне не нужен овощ.

— Так я понимаю. Съездить не поленюсь утром и на ночь — уколоть, чтобы ей спалось лучше.

Даль похлопал тетку по запястью:

— Хорошо, мы с вами это потом обговорим. Продолжайте.

Инна снова открыла свой безразмерный чемоданчик.