Мое любимое чудовище

черного быка. Так что лучше, мой господин, оставить этому существу жизнь,

дабы не прогневать столь древнюю силу…»

Капитан Джеймс Тревельон бросил взгляд на небольшие латунные часы, что стояли на столе рядом с его креслом: четверть пятого. Пора возвращаться к своим обязанностям. Он вложил неровную вышитую крестиком закладку между страницами книги «История долгого пленения и приключений Томаса Пеллоу», которую читал. Капитан взял со стола два пистолета, убрал каждый в кобуру, надежно пристегнутую к широкому кожаному патронташу, что крест-накрест пересекал его грудь, и потянулся за тростью.

Тяжело опершись на нее, Тревельон с трудом поднялся с кресла и мгновение помедлил, привыкая к новому положению тела и стараясь не обращать внимания на тотчас же пронзившую искалеченную правую ногу боль. Два перелома давали о себе знать, а второй и вовсе обернулся катастрофой. Именно он стоил ему военной карьеры. Герцог Уэйкфилд предложил ему другую работу, но Тревельон до сих пор не мог уяснить для себя, стоило ли ему быть за это благодарным.

Дожидаясь, пока утихнет боль, он смотрел в окно. Отсюда было видно, как садовники, склонившись над деревянным ящиком в дальнем углу сада, поднимают крышку и достают что-то похожее на торчавшие из соломы палки.

Тревельон удивленно вскинул брови, осторожно развернулся и похромал к двери. Его комната в Уэйкфилд-Хаусе — лондонской резиденции герцога — располагалась в задней части дома, в конце одного из коридоров. Это была не комната для слуг, но и не гостевая тоже.

Губы Тревельона дрогнули в усмешке: как и он сам, все, что его окружало, пребывало в странном состоянии неопределенности.

Ему потребовалось пять мучительных минут, чтобы преодолеть несколько ступеней вниз по лестнице. Слава богу, герцог со вниманием отнесся к его обстоятельствам: остальные слуги жили на самом верхнем, пятом этаже здания.

Приблизившись к салону Ахилла, он услышал доносившийся из-за дверей женский смех. Тревельон беззвучно распахнул окрашенные в розовый цвет двери. За низким столиком, накрытым к чаю, тесно прижавшись друг к другу, сидели три женщины.

Когда он, хромая, направился к ним, самая младшая — симпатичная пухленькая девушка с каштановыми волосами — повернула голову в его сторону чуть раньше своих подруг. Тревельон вот уже в который раз поразился способности леди Фиби Баттен обнаруживать его присутствие прежде остальных: ведь она была совершенно слепа.

— А вот и мой надзиратель, — беззаботно усмехнулась девушка.

— Фиби, — с укором прошептала леди Геро Рединг, сестра Уэйкфилда: младше герцога, но старше леди Фиби. Сестры совершенно не походили друг на друга. Природа наградила леди Геро высоким ростом, изящной фигурой и огненно-рыжими волосами.

Капитан сделал вид, что ничего не слышал, хотя все это не имело никакого значения: Тревельон прекрасно знал, что думает о нем самом и его обязанностях его подопечная.

— Не хотите перекусить? — любезно поинтересовалась третья дама, ее светлость герцогиня Уэйкфилд.

Артемис Баттен обладала вполне заурядной внешностью — исключение составляли лишь невероятной красоты темно-серые глаза, — однако держалась властно и даже надменно, как и полагалось истинной герцогине. Тот, кто не был знаком с историей ее жизни, никогда не догадался бы, что она исполняла роль обедневшей компаньонки при своей дальней родственнице до тех пор, пока не вышла замуж за герцога.

Право слово, женщина необыкновенная.

— Благодарю вас, миледи.

Кивнув, Тревельон опустился на стул, стоявший на некотором расстоянии от дам. Как ни ненавистно было леди Фиби его присутствие, он выполнял свою работу, которая состояла в том, чтобы присматривать за младшей сестрой его светлости и обеспечивать ее безопасность. Впрочем, когда девушка находилась в компании сестры и невестки, необходимость в присутствии капитана отпадала: ей ничто не угрожало в Уэйкфилд-Хаусе, но если она вздумает прогуляться после чая, Тревельон непременно будет ее сопровождать, и не важно, нравится ей это или нет.

Леди Геро поднялась со своего места.

— Мне все равно нужно вернуться к Себастьяну. Он наверняка уже проснулся после полуденного сна.

— Так скоро? — Леди Фиби надула губки, но потом ее лицо просветлело. — Организуем чаепитие у тебя дома на следующей неделе? Желательно в детской.

Леди Геро тихо рассмеялась.

— Боюсь, чаепитие в компании младенца и едва начавшего ходить ребенка не слишком удачная идея.

— Удачная или нет, но нам с Фиби не терпится увидеть своих племянников, — поддержала сестру герцогиня.

— В таком случае милости прошу в гости, — улыбнулась леди Геро. — Но не говори, что я не предупреждала, когда у тебя в волосах окажется гороховое пюре.

— Не слишком высокая цена за то, чтобы провести время со сладким Уильямом и крохой Себастьяном, — нежно проговорила ее светлость. — Идем, я провожу тебя до дверей: мне тоже пора.