Мое не мое тело. Пленница

Я была так поражена, что застыла без движения, без единого звука. Я словно попала в ночной кошмар. Стояла и смотрела, закаменев. Казалось, сейчас я закрою глаза и перенесусь в другое место. Совсем в другое. Первой мыслью было броситься к Розали, но я, наконец, опомнилась — кажется, она знала, что делала. Я кинулась в гущу деревьев, но вязла, будто сзади кто-то все время держал. Я двигалась непозволительно медленно и громко. Ветки хлестали по лицу. Пульс колотил в ушах, оглушал.

Не знаю, сколько прошла. Я обернулась, но не видела ничего, кроме ветвей. Прислушалась — лишь шелест листвы. Эта тишина пугала, будто меня накрыли огромным стеклянным колпаком и уже поймали. Над головой что-то мягко бухнуло и затихло. Я постояла, замерев. Наконец, двинулась дальше.

Снова бухнуло. На этот раз смешалось с упругим шелестом. Я узнала этот звук. Плотный, тугой. В то же мгновение где-то над головой раздался пронзительный писк, переходящий в рокотание.

Асуран. Нордер-Галь не солгал.

Я подавилась рыданием, яростно продиралась сквозь ветви, уже не разбирая, куда бегу. Нога зацепилась за ветку, и я рухнула навзничь. Крылья забили по спине, свист оглушал. Я нащупала палку, встала на колени и принялась яростно колотить ею в воздухе, отчаянно пытаясь убить птицу. Но проклятое чудовище ловко уворачивалось, продолжая вопить.

Когда замелькали лучи фонарей, я замерла, опустив палку, не в силах шевельнуться, но тут же бросилась прочь, хотя все внутри вопило о том, что это бесполезно. Наконец, меня залило ярким светом, и я прикрыла глаза рукой. Силы покинули, будто единым ударом вышибли дух.

Они надвигались со всех сторон, но я не видела их. Белый свет бил в глаза. Наконец, я различила силуэт, который приближался, увидела протянутую руку.

— Не сметь!

Виссарат тут же отошел.

Нордер-Галь тоже был здесь. Я уже ни с чем не перепутаю этот голос, этот жесткий выговор. Как ни с чем не спутаю звук крыльев его проклятой птицы. Я бы выпотрошила ее, если бы появилась возможность. И подала ему с картошкой, как перепелку. Затолкала в самую глотку все до последней кости.

Перед глазами плыло. Повисла плотная тишина, и я отчетливо слышала, как под ногами карнеха хрустят ветки и шуршат листья. Он приблизился вплотную, вцепился мне в волосы, вынуждая подняться. Резко запахло табаком, дымом. Он несколько мгновений пристально смотрел мне в лицо. Поднял одним рывком и закинул на плечо, как связку хвороста. Я забилась в последнем безумном отчаянном порыве, но ему было все равно. Лишь свинцовые пальцы до боли впились в ноги. И чем сильнее я трепыхалась, тем сильнее они сжимались. Во мне проснулась такая ярость, такая сила. Я извивалась ужом, колотила его кулаками, цеплялась за ветки. Вгрызалась зубами в плотный простеганный китель. Но все было бесполезно, он даже не обращал внимания, словно я была мертвой.

Нордер-Галь вышел из леса, коротко присвистнул, и я замерла, видя, как черная птица планирует с черного неба. Она грузно опустилась на его свободное плечо и тянула ко мне лакированный клюв. Я замерла. Панически боялась, что Асуран способен выклевать глаза. Отвернулась.

Теперь я боялась шевельнуться, опасаясь, что мощный клюв вопьется в тело или размозжит голову. Даже теперь, зная, что приговорена.

Нордер-Галь поднялся по трапу, под его ногами загудела сталь. Позади шли солдаты. Коридоры. Узкие, безликие, путанные, как ходы лабиринта. Я слышала, как поднимается дверь с густым шипением. Карнех одним движением скинул меня на кожаную кушетку, швырнул, как мусор. И тут же вышел, даже не посмотрев.

Я приподнялась на локтях, озираясь. Трое солдат встали рядом. Теперь меня стерегли, как страшного преступника. Я повернула голову и увидела Зорон-Ата. Он стоял у стола, заставленного маленькими портативными кейсами с множеством ящичков. Пристально смотрел на меня. Его плотное лицо выражало странную смесь радости и кислого разочарования. Он будто насмехался.

Я опустила глаза, молча села на кушетке. Солдаты жадно следили за каждым моим движением. Я бессмысленно шарила взглядом по полу, пока не увидела жесткие черные контуры. Ящик.

Нордер-Галь вернулся быстро. Поставил на стол уже знакомую колбу со странным содержимым и повернулся к солдатам:

— Ждите за дверью.

Те подчинились беспрекословно.

Зорон-Ат казался озадаченным. Посмотрел на меня, потом на карнеха:

— Прямо сейчас?

— Немедленно.

Нордер-Галь поспешно достал из кармана сигарету и тут же закурил, закутываясь клубами дыма. Отгораживался. Я с мольбой всматривалась в его лицо. Глаза будто немного потемнели, словно подернулись тенью, зрачки сузились.

Я прекрасно понимала, о чем он говорит. Меня запрут в этом страшном черном гробу. И я перестану существовать.

Я едва шевелила губами:

— Умоляю. Я сделаю все, что вы хотите. Я смирилась. Только отсрочьте, ваше превосходительство.

Он даже не взглянул на меня:

— Поздно.

Не знаю, что я чувствовала. Одновременно все и ничего. Вдруг вскочила, будто мною кто-то управлял, подбежала к Нордер-Галю, вцепилась в его руку:

— Умоляю, сжальтесь.