Мое не мое тело. Пленница

Не знаю, соображал ли он что-то. Сидел, приваленный левым боком к стене, таращил безумные глаза. Что-то мычал. Я подошел ближе:

— Он что-то говорит?

— Ничего, ваше превосходительство.

Было глупо надеяться, что этот полутруп как-то сгодится. Но меня интересовало лишь одно — была ли здесь Тарис. Видел ли он ее живой. Я ухватил его за костлявый подбородок, в надежде различить в глазах хоть немного осмысленности, но тут же замер, глядя на посиневшую шею. Чуть ниже уха отчетливо просматривалось ровное багровое пятнышко, от которого древесными ветвями расходились воспаленные сосуды. Точка умирания…

Все похолодело внутри, накрыло плотным непроницаемым куполом. Это умение не доступно солдатам. Такие удары использовала личная гвардия архона, которая осталась в Виссаре. Этот удар знала его дочь.

Это говорило лишь об одном — Этери возродилась.

Глава 31

Я помнила лишь тряску и надрывный рев мотора. Я не оборачивалась, не раздумывала, не сомневалась. Просто давила на газ, думая лишь об одном — не потерять сознание. Руки сжимали руль так сильно, что кисти сводило от напряжения. Но это отвлекало от боли, которая разливалась в боку и уже отдавала в руку и ногу ломотой.

Время будто остановилось. Пространство исчезло. Оставалась лишь я за рулем дребезжащей рухляди посреди потоков воды. Казалось, я заключена в сердцевину прозрачного шара. Как домашний хомячок в своей игрушке-бегунке. Наверное, зверьку тоже всегда кажется, что он проделывает великий путь, у которого есть финальная точка. Но это иллюзия. Меня накрывало то блаженное болезненное состояние, когда реальность отсекается. Будто кто-то задергивает тонкие шторы на окне, и льющийся солнечный свет становится приглушенным, размазанным, комфортным. Обволакивающим сонной негой. Тело становится ленивым, тяжелым. Каждое движение дается через силу.

«Не засыпай!»

Этери надрывалась в моей голове, но даже этот «крик» казался далеким, глубоким, приглушенным.

«Не засыпай! Ты слышишь меня?!»

Мои губы едва шевелились:

— Не ори.

«Говори со мной. Говори все время».

Я понимала, что Этери требует вполне резонно. На ее месте я бы просила о том же. Но сейчас хотелось ее просто послать. Заглушить мотор и лечь, вытянуть ноги. Поспать. Я с трудом различала дорогу за стеной воды. Впрочем, уже давно не было никакой уверенности, что я все еще ехала по какой бы то ни было дороге. Кругом лишь пологие холмы. Голые, как колено. Мне казалось, что машина движется невыносимо медленно. Я не чувствовала времени. Я даже радовалась дождю, понимая, что такой ливень напрочь смоет все следы от колес. Если нас преследуют — то делают это наугад.

Снова это отвратительное «нас». Я даже тряхнула головой, словно пыталась отмахнуться. Нет никаких «нас». Есть я и паразит, поселившийся в моей голове. Она не получит мое тело. Но сейчас я неумолимо чувствовала какое-то воздействие. Будто Этери поддерживала меня изнутри какой-то своей особенной силой, не давала лишиться чувств. Я не стану спрашивать ее об этом, это ни к чему. Какие-то ее штучки вроде тех непонятных вещей, которые она творила моими руками. Пока это помогает мне выжить — пусть. Но не больше.

«Пошарь в бардачке».

Она вновь вторгалась в мои тягучие мысли, будто встряхивала. Но я не чувствовала сил разжать пальцы на руле. Сжимала какой-то неосознанной телесной механикой. Только сейчас я поняла, что не чувствовала их.

Я с трудом сглотнула пересохшим горлом.

— Зачем?

«Наверняка там должна быть карта. Мне нужно знать, как вернуться в Виссар».

— Я не поеду в Виссар.

«Ты сделаешь то, что я прикажу».

— Нет.

«Да».

Не знаю, сколько продолжался бы этот глупый спор, если бы не машина. Она рыкнула особенно яростно, дернулась несколько раз и встала, как вкопанная. Закончилось топливо.

Я какое-то время сидела, откинувшись на спинку сиденья, не в силах шевельнуться. Пыталась разжать пальцы и будто сквозь пелену дурмана наблюдала, как они ослабевают и безвольно соскальзывают с руля на колени. Теперь, когда закончилась тряска, я ощутила, насколько сильно меня захватила боль. Она уничтожала. Я бездумно смотрела по сторонам, но ничего не видела. Лишь успела различить, что дождь закончился. Может, уже давно. Сейчас в моей голове слабенько пульсировала мысль, что нужно уходить как можно дальше от машины.

Я буквально вывалилась на землю, с трудом поднялась, хватаясь за грязный борт. Огляделась мутными глазами. Мне показалось, что впереди, за холмом, виднеются какие-то дома. И было уже плевать, кого я там встречу. Может, и вовсе не дойду.