Мое обнаженное сердце

Адъютант сообщает ему, что его требует к себе император. Наполеон окружен генералами и полковниками, среди которых полковник Эрбен. Он внимательно смотрит на Вольфганга и говорит ему: «Мне сказали, что вы француз, сын эмигранта. Вы искупили то плохое, что совершила ваша семья, и продолжите то хорошее, что она могла сделать. Я хочу вас запомнить: вот что поможет мне вас узнать». (Крест Почетного легиона. Хорошо бы подчеркнуть таким образом особенную обольстительность в характере императора, чем пренебрегали многие историки.)

Вольфганг совершенно побежден и завоеван. (Мне кажется, что этот акт, быть может, короткий на бумаге, должен быть довольно долгим в постановке.)

III АКТ

1814 год. Империя пала.

Какая-то деревня. Два запыленных офицера в оборванных мундирах подъезжают к ней в поисках крова. (Вспомнить картину Жерико: раненый кирасир, бредущий со своим конем.)

Это Маркиз Первого гусарского (теперь полковник) и его старый товарищ, капитан Графф (с которым он познакомился в лагере, за несколько дней до Ваграмского сражения).

«Я уверен, – говорит Вольфганг, – что видел этот замок на картине у нас в столовой, в Эрморахе».

«Мне послышалось, – говорит Графф, – что кричали твое имя».

В деревне какое-то празднество. Выстрелы. Звуки флейт и скрипок.

Сельский полицейский и начальник почты, оба бывшие солдаты в медалях, держатся поодаль и выпивают под сводом увитой зеленью беседки.

Вольфганг и Графф расседлывают своих лошадей и по приглашению отставных солдат чокаются с ними.

Вольфганг, подняв стакан: «За нашу былую славу! И да сгинут англичане, пруссаки, казаки! За пушки, которые изрыгнут огонь на этих негодяев! За нашу прекрасную Францию, где мы их однажды похороним!»

«Где мы? – спрашивает Графф, – и что тут празднуют?»

«Вы в Кадоле, а празднуют возвращение старого графа, который, тридцать лет пробыв немцем, вздумал снова стать французом по милости заграницы».

Вольфганг бежит к отцу и находит его на крыльце замка в окружении крестьян. Тот считал сына погибшим. Узнавание и объятия.

Вскоре Вольфганг оказывается в салоне, атмосфера которого кажется ему неприятной. Отец представляет его Чарльзу Стоуну, английскому офицеру, и графу де Бревалю, своего рода политическому педанту, который грезит о хартиях, конституциях и о примирении короля с революцией. Потом г-же де Тиме, тоже вернувшейся из эмиграции. Она осталась все такой же кокетливой политичной женщиной и теперь отдается льстивым речам Чарльза Стоуна и г-на де Бреваля.

Вольфганга немедленно снова охватывает любовь, и его антипатия к г-ну де Бревалю и английскому офицеру от этого естественно возрастает.

Г-жа де Тиме пытается сразу же с помощью кокетства и поощрительными словами вернуть его на правый путь.

Чья-то рука ложится на его плечо, и голос говорит ему: «Император отрекся! Но, быть может, этот слух распускают враги. Если завелись предатели, их надо расстрелять. Едем туда, где жарко!»

Это Графф. Вольфганг бежит вместе с ним. (Этот акт будет довольно длинным. Мы можем, несмотря на деление, предложенное мной вначале, отрезать его конец и перенести в начало четвертого акта – особенно если решим, что четвертый и пятый слишком коротки.)

Париж. Реставрация в Париже. Первый гусарский несет гарнизонную службу в Париже. Частые ссоры между его офицерами и офицерами союзнических армий. Графф с особой запальчивостью ищет дуэлей в общественных местах. (Можно ввести здесь как обрамление «Пафос» или сады Тиволи³.)

Вольфганг также, чтобы забыться, ведет довольно рассеянную жизнь, но его любовь к г-же де Тиме все растет. Той, впрочем, осточертели и Чарльз Стоун, и Адриен де Бреваль. Пылкость, нежность и порывистость Вольфганга ей нравятся; но она хотела бы обратить симпатии своего возлюбленного к новой монархии. Вольфганг неоднократно чувствует, как в нем снова пробуждаются наклонности и гордость дворянина; но это нисколько не умаляет его симпатий и восхищения Бонапартом.

Г-жу де Тиме оскорбила какая-то газета. Пока г-н де Бреваль и Чарльз Стоун спорят у нее дома, что делать в подобных обстоятельствах, появляется Вольфганг с рукой на перевязи – никому ничего не сказав, никого не предупредив, он покарал автора пасквиля.

Это делает еще теснее узы маркиза с г-жой де Тиме, и на интимном свидании, когда Вольфганг упрекает ее за странный характер, она рассказывает ему свою давнюю историю.

Граф де Тиме, человек очень умный и очень развращенный, был любовником ее матери, г-жи д’Эвре, жены другого французского эмигранта. Перед смертью, после исповеди, граф де Тиме захотел жениться на м-ль д’Эвре, которая была, вероятно, и даже наверняка, его дочерью⁴. Брачная ночь. Умирающий употребил ее, чтобы преподать своей молодой жене всю свою нравственную и политическую развращенность. И сказал ей в довершение: «Моя дорогая дочь! Я оставляю в вашей невинной душе опыт старого висельника»⁵. После чего умер. Таким образом, она вдруг оказалась одновременно и вдовой, хоть и девственницей, и полной опыта, хоть и невинной.