Мое особое мнение

Спустя пять лет после гибели Бориса Березовского его могила в пригороде Лондона с простым деревянным крестом, установленным сразу после похорон, заросла травой. Семья, друзья, бывшие партнеры по бизнесу, люди, пришедшие к власти благодаря ему, – вы где?

«Дилетант»

Я историк, что называется, по происхождению: двадцать лет преподавал историю в школе. У меня коллекция исторических журналов на английском, литовском, польском, чешском, японском. Во Франции есть единственный журнал, который не переставал выходить даже во время немецкой оккупации, – Historia. И я вдруг увидел, что в России такого журнала нет, здесь к истории относятся со звериной серьезностью, а она должна быть как любой товар: привлекательна и цеплять.

За последнее время история превратилась в политику, в оружие. Но тем лучше для нас. «Дилетант», как и «Эхо», начинался как игрушка, а оказалось, что из него можно делать бизнес. Бумажный журнал для меня был вызовом. Когда мы его затеяли, я думал, что только сайт принесет мне деньги, а бумага будет вишенкой на сайте. Оказалось с точностью до наоборот. Бумага материальна, то есть реальна, надежна, бумажный тираж растет, каждый месяц мы наращиваем по одной-две тысячи экземпляров, сейчас у нас уже 60 тысяч. Когда будет 70, мы будем в плюсе. Журнал исторический, но аллюзии на современность в нем все же появляются. Когда был принят закон о запрете на усыновление, мы за три дня поменяли весь номер и сделали главной темой избиение Иродом младенцев. Параллели с современностью возникают постоянно. Мы можем даже не иметь этих параллелей в виду, когда что-то делаем. Скажем, Дмитрий Быков в каждый номер пишет эссе специально для нашего журнала о том или ином писателе. Например, про Бунина. И читатели нам пишут: «А-а, Бунин, «Окаянные дни», 1917 год, это специально, чтобы затоптать нашу революцию…» Мама родная, Быков вообще об этом не думал. Мы делали номер про крымских татар летом 2014 года, когда только произошли события в Крыму, и получили массу комментариев и с одной, и с другой стороны.

Я противник погони за событиями и датами, но когда люди смотрят телевизор и постоянно слышат там про крымских татар – надо делать номер про крымских татар. Журнал выходит 22-го числа каждого месяца, и 22 июня нельзя делать номер с главной темой не про войну, просто нельзя. И, конечно, мы должны откликаться на все благоглупости, которые вещают наши федеральные министры по поводу истории.

Я абсолютно не разделяю позицию господина Мединского о том, что вся история – это мифы. Если ты считаешь, что история не наука, ты уж, пожалуйста, откажись от звания доктора исторических наук. Будь писателем, фантазером, нашим Дюма. Ну на Дюма Мединский не тянет, конечно. Он даже на Пикуля не тянет.

Если господин Мединский говорит, что история – это не наука, а миф на мифе, то все разговоры о фальсификации истории можно вообще сворачивать. Какие могут быть претензии к фильму про Матильду Кшесинскую? Какие могут быть претензии к Виктору Суворову, который говорит, что Сталин сам готовил нападение на Третий рейх, а Гитлер его опередил? Какие претензии могут быть к кому бы то ни было? Если история не наука, то тогда всё – лишь художественный вымысел.

При этом, правда, Владимир Мединский считает, что наш официальный вымысел – это хороший вымысел. Значит, какие-то критерии у него все-таки есть. Но важно совсем не это, а то, что он, по сути, своим манифестом оправдал занятие фальсификацией истории. Для себя, конечно. Но раз оправдал для себя – значит, оправдал для всех. И теперь уже почти никому (кроме редких профессионалов – но кто их слушает?) нет дела до того, что один из трех (!) воздержавшихся (!!) при решении диссертационного совета Белгородского университета о том, что звание доктора исторических наук Мединскому надо оставить (точнее, одна была против, двое воздержались, а 19 проголосовали, что Мединского звания лишать не надо) – так вот, один из тех воздержавшихся, доктор исторических наук, в 2012 году разбирал диссертацию Мединского и подверг ее жесточайшей критике. Первое, что он написал: «Господин Мединский не знает разницу между историографией и источниковедением. Господин Мединский пользуется неточными переводами, потому что, вероятно, не обладает знаниями необходимых языков».

Как бы то ни было, господин Мединский своим манифестом показал: Министерство культуры поддерживает и распространяет фальсификацию истории, считает, что подобные фальсификации полезны. А это значит, что историю теперь смело можно заменять мифом, если это нужно государству (или если так посчитает какой-то ответственный чиновник).