Мое побережье (СИ)

— Это мое обычное состояние лица, — я натянуто улыбнулась, но Наташа неожиданно стушевалась.

— Слушай, — она сидела на соседней кровати, обхватывая пальцами бутылку, и рассеянно отколупывала этикетку. Ноги были согнуты в позе «китайского монаха», отчего джинсы видимо натягивались, однако ее это положение, очевидно, не сильно стесняло. — Я пойму, если тебе нужно время, чтобы привыкнуть к человеку. Сама я общаюсь с людьми сразу и на все темы, но это нормально…

— Все в порядке, — я перебила ее, осмысливая, что именно она сочла за барьер в контактировании. — Я тоже… спокойно отношусь к общению, — запнулась, не в состоянии подобрать наиболее подходящее слово, — сразу, — остановилась на ее определении. — Я просто не слишком разговорчивая в принципе. Скучная, — пришла на ум характеристика в духе Хогана.

— Ты не скучная, — она отрицательно мотнула головой. — Скорее, задумчивая и загадочная. — Я прыснула, не беспокоясь о том, что это, возможно, было не слишком прилично. — И еще чем-то расстроенная.

Молчание длилось недолго. Нервно теребя подол, я силилась составить разлетевшиеся по всей черепной коробке фразы в предложение, а невидимые птицы в желудке отчего-то трепетали, и звенящие на все лады, натянувшиеся нервы грозили разорваться, дотронься до них случайно.

— Проблемы с Тони.

Вот и все. Я это сказала.

Вслух.

Живому человеку.

Оказалось не так уж сложно. Только сердце все равно было не на месте.

Она не комментировала озвученное, словно давая время или выдерживая паузу, позволяя мне, в случае очередного порыва смелости, заполнить пустоту словами.

— Я уже не знаю, как себя вести и что делать, чтобы вернуть все на круги своя. Даже не уверена, нужно ли. Мы… — откровения упрямым комом стояли в горле. — В ту ночь, в доме Старков, мы были вместе. Ничего «такого», — я бросила на нее беглый взгляд и, заметив внимательное, сосредоточенное на мне лицо, стесненно уставилась на собственные ладони, — он все испортил. А потом все как через одно место пошло. Сейчас это повторилось, и я понятия не имею, что делать дальше.

Я не питала уверенности на счет того, что мой сумбур укладывался у нее в голове, но излагаться связно и последовательно не могла ввиду той банальной причины, что никогда прежде ни с кем эту ситуацию не обсуждала.

— Он тебе небезразличен? — ее голос звучал спокойно. Я была готова воспеть оды всем архитекторам земли, развившим сей вид профессиональной деятельности, начиная от великой античности, повлиявшим на решение нынешних проектировщиков и дизайнеров данного мотеля закупить тусклые бра, в свете которых моих полыхающих пунцовым жаром щек практически не было видно. Слабый кивок согласия. — Он знает?

— Не уверена. Но он не дурак, может, догадывается.

— Как раз-таки в подобных вопросах парни — критические тугодумы, — Наташа сделала глоток прямо из горла. — Говорю по собственному плачевному опыту. Сам он как себя ведет?

Я нервно передернула плечом.

— Иногда он пытается завести разговор, как раньше, но под слишком нелепыми предлогами. Пишет, спрашивает какую-нибудь ерунду, от вопросов о своем положении дел уходит или откровенно их игнорирует. Иногда смотрит, когда, думает, я не вижу. Потом опять замыкается в себе. Порой я думаю, что он меня просто ненавидит, — добавила, грустно усмехнувшись. Безусловно, разумных аргументов в пользу сего довода я не нашла, однако, чем черт не шутит?

На лбу Наташи образовалось несколько тонких линий, когда она нахмурилась.

— Не обязательно ненавидит, — она задумчиво качнула головой; пришел мой черед разглядывать ее. — Некоторые парни боятся показать свою симпатию и делают все возможное, на грани абсурда, чтобы никто об их… чувствах не догадался. Это сложно объяснить, но…

— Тони не такой.

— Мужчины — существа крайне примитивные и предсказуемые, если внимательно за ними наблюдаешь и начинаешь разбираться в общей природе их поведения. Все они одинаковые, только с носом оставляют под разными предлогами. Это называется «индивидуальный подход».

Мы начали с темы общих знакомых и девушек, а закончили личным геморроем с представителями сильной половины человечества.

О вине и женских разговорах можно слагать легенды.

— …Олдрич Киллиан, знаешь такого?

Лучше бы не знала.

Несколько раз мы выходили на улицу, и Наташа курила тонкие сигареты, жалуясь на то, с каким недовольством Брюс относился к этой привычке, и что в их компании только она да Старк — рабы типичного для представителей нашей возрастной категории порока.

— Знаю, — ночной воздух морозил уши, однако я упрямо оперировала приходом весны и отказывалась обматывать шарф вокруг головы. — Я с ним как-то целовалась, — принять из ее рук бутылку и сделать крупный глоток, поморщиться.

— Серьезно? — облачко дыма вырывается из губ со смешком.

Я нетрезво улыбалась.

— Слава богу, только целовалась. А что с ним не так?

— Идиот он, вот что с ним. Он вел в своем айпаде список, с кем спал, его девушка это нашла. А там после нее было еще четверо.