Мое побережье (СИ)

— Не секрет, но я и сама не знаю. Он однажды начал так называть, а пояснять отказывается. Я думала, что это из-за его одиннадцатого дня рождения, когда я намешала в его коле соли и перца, пока он отходил, но Тони сказал, дело не в этом, — улыбка против воли растянула губы от нахлынувших воспоминаний.

— Возможно, это из-за веснушек.

— Веснушек? — я вскинула непонимающий взгляд; Брюс подсвечивал себе фонариком из-под низа, что выглядело жутковато, но позволяло наблюдать его добродушное выражение лица.

— Да. И из-за волос. Я просто предполагаю, но это мило, пожалуй.

Я раскрыла рот, но ответить не успела — тишину нарушило громкое, басистое: «Аврал!» и стремительная беговая дробь.

Тони вылетел из люка, как черт из табакерки.

— К выходу, марш! — он довольно грубо схватил нас за плечи. — Твоя взяла, это притон с обдолбанными наркоманами.

Внизу что-то грохнуло; послышались голоса.

От страха волосы на затылке встали дыбом, и, натыкаясь на углы и обломки мебели, сдавленно чертыхаясь, мы бросились к выходу из этого жуткого подвала. Воздуха не хватало, острая вонь плесени била в ноздри…

Я запнулась о подвернувшуюся под ноги балку и непременно бы растянулась, если бы в самый последний момент меня не подхватила сильная рука, обтянутая кожаной курткой. И все же, стремясь избежать падения, я лихорадочно вцепилась в торчащую из стены арматуру. Зря; руку в момент обдало огнем, а от вспышки боли захотелось выругаться.

— Порядок? — голос Тони над самым ухом.

От беготни скручивало легкие, а в голове звенело из-за преследующего напряжения. Какой тут, к черту, порядок?

Я без слов припустила за успевшим оторваться от нас Брюсом, мысленно взывая ко всем сверхъестественным силам как можно скорее оказаться в родном доме.

Наконец, впереди замаячил черный прямоугольник распахнутой двери. Мы с неимоверным облегчением выбрались наружу, в промозглую, ветреную осень. Взобрались по бетонной лестнице, подставляя лицо под мелкий дождик; казалось, от роду не было ничего прекрасней этих ледяных капель, стекавших по покрывшемуся испариной лбу.

Мне хотелось отдышаться, но мальчишки бросились к машине, не оставляя альтернативы. Если бы были силы, я бы их прокляла. И обязательно поклялась, что отныне никогда не стану участвовать в подобном сумасшествии.

Ладонь точно охватило огнем. Я поморщилась, разглядывая разодранную кожу и размазавшуюся кровь, перемешанную с грязью. Выглядело так же мерзко, как и ощущалось. Под кожей будто пульсировало. Не хотелось двигать рукой вообще.

Ряды контейнеров оборвались, выпуская нас за проволочную ограду. Я судорожно глотнула холодный воздух, благодаря Всевышнего за возможность перевести, наконец, дыхание.

Отдых был коротким — затраченное время на то, чтобы Тони открыл машину. Перепачканный золой и пылью, со всклоченными и промокшими темными волосами и совершенно диким взглядом — он воистину напоминал выскочившую из преисподней нечисть.

Брюс снял очки и подул на запыленные стекла. Досадливо поморщился, когда на них осела дождевая морось. Нацепив те, обратил взор ко мне, да сразу заострил внимание на руке.

— Обо что ты так? — он подошел ближе и нахмурился, разглядывая ладонь, не решаясь, меж тем, притронуться.

— Зацепилась неудачно.

— Давайте вы пофлиртуете в машине, — Старк цепким взглядом косился на промышленный комплекс, весь напряженный, все еще ждущий погони и засады.

Он без слов сел за руль, и мы, как провинившиеся дети, юркнули на заднее сидение.

Автомобиль с шумом покрышек сдал задом, а после резко вывернул к импровизированной подъездной дороге, уносясь прочь. Счетчик лежал на сидении и больше не трещал.

— Заверни по пути ко мне, — попросил Брюс, вытягивая шею так, чтобы, наверное, оказаться в поле видимости зеркала заднего вида.

— Я итак сперва отвезу тебя, ты живешь ближе всех к этому району.

— Нет, рану надо срочно обработать. — Я видела, как Тони поймал его взгляд в отражении. Молчаливая борьба длилась недолго.

Тем не менее, ничего не ответил. Только стиснул челюсти больше обычного.

Дом Брюса Беннера также не был похож на то, что я ожидала увидеть. Это было довольно вычурное двухэтажное (не считая чердачной зоны под острой крышей на третьем) здание, обитое темно-бежевым сайдингом, с двумя белыми колоннами у двери, державшими балкон с кованым черным ограждением, да большими мрачными окнами. Двор не был огражден, но у парадной лестницы располагалось два облетевших куста, а вся небольшая прилежащая территория была усыпана оранжевыми листьями, из-под которых лишь местами проглядывал зеленый газон и вымощенная камнем тропинка.

— Я живу с бабушкой и дедушкой, — пояснил Брюс, отпирая неприветливую дверь из черного дерева с непрозрачным стеклом в половину оной.

Консервативная и, опять же, мрачная прихожая подтверждала его слова.

В доме было тихо, хотя рабочий день подходил к концу — никого из иных жильцов не наблюдалось. Брюс указал нам на вешалку с чопорными крючками, пристроил ключи на высоком комоде с массивным зеркалом, у вазы с цветами, больше напоминающими засохшие ветки.