Мое побережье (СИ)

Все описания, данные Тони, полностью соответствовали образу, который я имела сомнительное удовольствие лицезреть сейчас; настроение моментально рухнуло к полу, вибрирующему от ритмичной музыки и давления прыгающих тушек.

— … это Наташа, я вам про нее рассказывал, — факт, что Старк говорил, добрался до мозгового центра не сразу.

— Привет, — она обращалась без враждебности и ожидаемого пафоса и в целом имела лицо… приятное. Луч прожектора выхватил Наташу из полумрака; нет этого стеклянного взгляда пустышки, отражения глупости в светлых глазах.

Я вздохнула, отдаленно порадовавшись, что за звуками клубных хитов ничего не было слышно. Теперь, имея наглядное представление, причины увлечения парнями ею беспощадными стервятниками кружили в голове.

«Не просто парнями», — ехидно заметило сознание.

Старком.

— Привет, — кивок, — мы пойдем, займем диван, — повернуться к Тони, взяться за многострадальное предплечье Брюса обеими руками, потянуть его сквозь толпу, не спросив мнения на сей счет.

Просто уйти и не слышать, о чем они разговаривают, игнорируя факт, что ее чертова выпирающая грудь магнитом притягивает все взгляды — непременно! — на этой планете.

Она была красивой. Ужасно красивой, с изящной фигурой и, если верить слухам, ко всему прочему — умной. Возможно, она была хорошим человеком. А, может, и нет — обильное внимание всегда развращает.

Может, у нее было дурное прошлое, может — падшее настоящее. Или она вышла из той категории принцесс, коих родители опекают в витиеватых золотых клетках, давая все, в чем только капризное чадо будет нуждаться: от брендовых нарядов до последних новинок «Эппл».

Не нужно пояснений, отчего я заведомо отнесла ее к разряду врагов, со злостью рисуя в голове картины, как у нее случайно подворачивается каблук в момент особенно энергичной попытки выставиться.

— Ты не любишь танцевать? — Брюс вырвал из мрачных размышлений, когда мы уселись на мягком диванчике, предназначенном явно для двоих; чудесном диванчике, ей-богу: ни в жизнь бы не встала с него, окутанная мягким пленом кожи. Не то, что эта Наташа.

— М? — я поспешила одернуть себя, разумея, что он тоже наверняка чувствовал себя ужасно: среди толпы, в незнакомом месте, сидя рядом с девушкой, уровень общения с которой еще не позволял брататься на дружеский манер, в интимной, пропади она пропадом, обстановке. — Люблю, но, — невольно обратила внимание на крутящуюся на платформе за ограждением девушку, — не так, как она. — Брюс проследил за моим взглядом. — Она танцует, как технотюлень.

Беннер расплылся в простодушной улыбке, заметив мисс в откровенном костюмчике тверк-девочки.

— А вон там, — он чуть прислонился ко мне плечом и указал по направлению к ближайшей стене, — самец ищет самку, — вынес вердикт, кивнув на парня, засунувшего руки в карманы и, подобно голубю, подергивающего головой в такт музыке, при этом поворачивая ее то вправо, то влево.

Я уже говорила, что люблю беспечность в беседах с Брюсом? Не поленюсь повториться и сейчас.

— А этот? Ковбой, алкоголик или любитель тектоника? — подкинула ему новую жертву дискуссии.

— Скорее, наркоман, — трудно определить, что меня забавило сильнее: невозмутимый вид Брюса, закатывающего рукава по локти, или дрыгающийся мужчина в толпе.

— Ну, а ты? — обратилась, не желая терять нить контакта. — Из какой ты категории: танцующих или подпирающих стены?

— О, нет, я совсем не танцую, — Брюс качнул головой и грустно улыбнулся, разглядывая собственные ладони. — Да и для меня пригласить на танец девушку — смерти подобно.

— Почему? — по всей видимости, удивление, промелькнувшее в моем голосе, заняло его, и Беннер повернулся лицом. — Ты же, — я запнулась, поздно понимая, что любое продолжение фразы может быть воспринято неоднозначно, — хороший парень.

Брюс, повезло, не принял сказанное за двусмысленность.

— Мало быть просто хорошим парнем, чтобы нравиться девушкам, — на выдохе проговорил он, на что возразить, в общем-то, было нечем.

Обида за испорченность современного мира затопила с головой. Ужасно, что вокруг развелось так много избалованных девиц, вешающихся на шею тем, кто имеет за собой статус популярного заводилы в крупной компании или широкий кошелек, полный родительских средств; ужасно, что он настолько разочаровался в жизни, что не поверит, попробуй я достучаться с простой истиной: если какая-то стерва сочла тебя недостаточно крутым, это еще не значит, что ты не привлекателен на самом деле. Как и дотошна обратная сторона медали, заключенная в самовлюбленных, зарвавшихся бабниках, тратящих свое время только на тех девушек, чьи фигуры соответствуют закрепившемуся образу «модельной красотки с зачетной задницей», коей она, в перспективе, должна уметь эффектно крутить перед их ширинками.