Моё пост-имаго

– Этого не может быть… – едва слышно проговорил Натаниэль Доу, задумчиво глядя прямо перед собой, – только если… Нет, этого не может… но почему нет, когда… Да… все сходится.

– Что сходится? – спросил племянник, и дядюшка будто очнулся от сна.

– Подождем, – сказал он твердо, – подождем, пока он не придет в себя.

– Может, он вообще не придет в себя!

– Лекарство Гиблинга должно подействовать. Если к утру ему не полегчает, нужно будет принять меры.

– Какие еще меры? – испуганно спросил Джаспер, но дядюшка не ответил, опустил голову и покинул кабинет.

Ближе к утру мистеру Келпи начало становиться лучше. Его кожа поначалу приобрела обычный болезненный оттенок, как при затяжной инфлюэнце, после чего рассосались пятна. Шевеление внутри бабочника исчезло – казалось, его никогда и не было, будто оно было всего лишь навеяно на свидетелей этого поразительного пугающего явления пережитым волнением и усталостью.

Когда кожа мистера Келпи слегка порозовела, а отеки вокруг шеи спали, он открыл глаза. Не сразу – веки будто вклеились в лицо.

Первым, что бабочник увидел, был потрескавшийся потолок незнакомого помещения. Он повернул голову и понял, что лежит на высоком жестком столе. Мистер Келпи даже не успел испугаться – почти сразу он увидел сидящего на стуле в нескольких шагах от него Джаспера, племянника доктора Доу. Присутствие мальчика успокоило мистера Келпи – он приподнялся на локте.

– Что случилось? – спросил бабочник и тут понял, что Джаспер ведет себя очень странно. Мальчик держал в руке скальпель своего дядюшки и глядел на него, Келпи, не моргая. Кажется, он был испуган.

– Что такое, мастер Джаспер? – Мистер Келпи развернулся и попытался спустить ноги со стола – это удалось ему не сразу, поскольку тело плохо слушалось.

– Дядюшка! – крикнул Джаспер. – Он очнулся!

Спустя какое-то мгновение дверь открылась, и в кабинет вошел Натаниэль Доу. В отличие от племянника, на его лице не отображалось ни единого чувства. Выглядел он как обычно, разве что был чуть более напряжен.

– Как ваше самочувствие, мистер Келпи? – спросил он ровным деловитым голосом.

– Я… э-э-э… в голове звенит… а еще все кругом как-то темно и тускло…

– Так лучше? – Доктор крутанул вентиль на газовом рожке.

Кабинет ярко осветился, но лучше не стало, потому что взору мистера Келпи открылись столики на колесиках; на них были разложены жуткие с виду инструменты-клювы, пилы, щипцы и лезвия различных форм.

– Видимо, мне стало дурно, – пробормотал мистер Келпи и с удивлением обнаружил, что одет в больничную рубаху. – Моя… моя одежда…

– Мы были вынуждены вас переодеть, мистер Келпи. Этого требовало лечение.

Доктор Доу подошел к мистеру Келпи, ощупал его пульс, велел бабочнику открыть рот, заглянул туда, оттянул одно веко, другое, приложил слуховую трубку к его груди, покивал.

– Моя… лихорадка, – начал было бабочник, но доктор его перебил:

– Прошу вас, мистер Келпи, оставьте это. Вы можете больше ничего не скрывать. Мы всё видели.

– Видели?! – испуганно воскликнул, не сдержав чувств, пациент. Он вцепился в край стола и принялся суматошно озираться по сторонам в поисках своей одежды.

– Прошу вас, успокойтесь, мистер Келпи. Мы вас не выдадим. Здесь вы можете чувствовать себя в безопасности. Вам сейчас не стоит нервничать: вы еще не до конца пришли в себя.

Мистер Келпи тем не менее нервничал очень сильно: в его глазах стояли слезы, щеки тряслись – казалось, он вот-вот зарыдает в голос.

– Ваша одежда постирана, выглажена и сложена. Миссис Трикк позаботилась об этом. – Доктор кивнул на стул в углу – там действительно аккуратной стопочкой лежали вещи мистера Келпи. – Прошу вас, переоденьтесь и спускайтесь в гостиную. Чай будет вас ждать. Вы ведь хотите чай, мистер Келпи?

– Да… да, хочу.

– Что ж, тогда поговорим внизу…

Вскоре все уже были в гостиной. Варитель готовил чашку за чашкой. Мистер Келпи сидел в кресле у камина, крепко сжимая руками свою и дул на чай. Он переводил неуверенный взгляд с доктора на мальчика. Те глядели на него.

– Вы… вы и правда меня не выдадите?

– Разумеется. Мы умеем хранить тайны, так, Джаспер?

Мальчик закивал. В его глазах все еще был страх. Он не знал, как реагировать на происходящее…

– Особенно чужие тайны, – добавил доктор Доу.

Мистер Келпи молчал. Было видно, что, как бы он ни хотел довериться доктору и его племяннику, бабочник просто не мог заставить себя начать говорить. Очевидно, он ни разу ни с кем не делился своей тайной, и сейчас дело было даже не в недоверии, а в отсутствии подходящих слов, чтобы описать эту из ряда вон выходящую ситуацию.

Доктор решил ему помочь:

– Я предположу, что вы, мистер Келпи, – сказал он, – не привозили в Габен вместе с профессором Гиблингом Черного Мотылька, так ведь? Вы и есть Черный Мотылек профессора Гиблинга.

Мистер Келпи отвернулся.