Мое прекрасное забвение

Девушка сказала что-то еще, ее голос стал на октаву выше и отчаяннее. Они собирались пожениться с расчетом, что это слишком безумная затея и следователи поверят, что Трэвис находился в Вегасе, а не в Китон-Холле. У меня за эту парочку болело сердце. Я и так пребывала в подавленном состоянии, ведь мой любимый мужчина чуть не лишился жизни, а у них, оказывается, были те же страхи, к тому же еще страх своей смерти. А теперь перед ними встала новая беда – вероятность снова потерять друг друга.

– Прости, конечно, – сказал Трентон. – Но он тоже не одобрил бы. Он бы захотел жениться на тебе потому, что ты этого хочешь. Если он когда-либо узнает, это разобьет ему сердце.

Я подалась вперед.

– Трентон, не надо так говорить. Все получится. По крайней мере, у него будет шанс. Ведь это шанс, так? Все лучше, чем было.

– Наверное, – поверженно сказал Трентон. Эбби затихла.

– Поздравляю.

– Поздравляю! – крикнула я в трубку. Мне отчаянно хотелось ощутить что-то, кроме огорчения.

Эбби сказала еще пару слов, и Трентон кивнул.

– Хорошо, сделаю… но чертовски странно, что наш младший братишка женится первым.

Эбби усмехнулась, но голос у нее был уставшим.

– Смирись.

– Да ну тебя, – сказал Трентон. – И кстати, я тебя люблю.

Он отключился и бросил телефон на край кровати. Посмотрел на сломанные дверцы моего шкафа и усмехнулся.

– Давно пора починить.

– Неплохо было бы.

– Трэвис женится раньше меня. Не знаю, что и думать.

– Пожелай им счастья. Может быть, они женятся, проживут всю жизнь вместе и нарожают десятерых детей или же разведутся в следующем году. И все это, если Трэвиса не заберут…

Трентон опустил на меня взгляд.

– Я за сценарий с десятью детишками, – проговорила я.

– И я, – сказал Трентон. Он оперся головой об изголовье кровати и закрыл глаза. – Когда-нибудь и я на тебе женюсь.

Я улыбнулась.

– Когда рак на горе свистнет.

Он пожал плечами.

– Я могу лично посадить рака на гору. Без проблем.

– Хорошо, когда ты потанцуешь в стрингах под Бритни Спирс перед своим отцом. Вот тогда мы и поженимся.

Трентон тяжело вздохнул.

– Вызов принят.

Глава 25

Было странно возвращаться в студенческий городок в понедельник утром. На деревьях висели черные ленточки, а Китон- Холл оградили желтой полицейской лентой. В каждом коридоре, в лифтах и на лестницах все шептались. Люди обсуждали пожар, кто погиб, кто выжил и кого винить. Также все сплетничали о кольцах на пальцах Трэвиса и Эбби, и появились слухи о беременности.

Ну и пускай обсуждают! Все лучше, чем слушать про теории и заговоры насчет пожара. Полицейские уже заезжали к Джиму и общались с Трентоном, поэтому я ничем не выдавала, будто что-либо знаю.

После занятий я поплелась через грязную лужайку к «смурфику» и замерла как вкопанная, увидев, что к кузову джипа прислонился Ти Джей и набирает на телефоне сообщение. Он выпрямился, заметив меня в двадцати футах. Я возобновила шаг, правда, двигалась я медленно.

– Мне было интересно, приедешь ли ты, – сказала я.

– Сел на первый же рейс.

– Всех проверил?

Он кивнул.

– Устраняю последствия.

– Что ты можешь сделать?

Он покачал головой.

– Дело в них обоих.

– Не втягивай Трентона, – резко сказала я.

Он коротко усмехнулся, отнюдь не весело: очевидно, удивился такой злости с моей стороны.

– Камилла, я тут ни при чем.

– Если ты здесь не по работе, то зачем?

– Камилла, ты же знаешь, я не могу рассказать тебе подробностей. Но я здесь сейчас, чтобы увидеть тебя.

Я покачала головой.

– Ти Джей, мы уже это обсуждали. Твои внезапные появления только все усложняют. Если, конечно, ты не хочешь все рассказать…

Он покачал головой.

– Сейчас я не могу этого сделать.

– Тогда тебе лучше уйти.

– Я просто хотел сказать «привет».

– Привет, – проговорила я и слегка улыбнулась.

Он нагнулся, чтобы поцеловать меня в щеку, но я отпрянула. Хотя он пытался сделать вид, что все очень невинно и по-дружески, мы оба знали, что это не так.

– Я просто говорил «пока».

– Пока.

Ти Джей кивнул, развернулся и ушел.

Ощущая грусть, я поехала домой, чтобы перекусить чего-нибудь перед работой в салоне. Сделала пару бутербродов с ветчиной и сыром и съела один уже в машине, думая о мягких игрушках и цветах, которые охапками стали появляться перед Китоном.

Когда я подъехала к «Скин Дипу», то увидела уже припаркованные «Интрепид» и «Талон» Хейзел. Зашла внутрь, на ресепшене и в вестибюле никого не оказалось. Я сделала несколько шагов по коридору и тут же увидела желтые ботинки Трентона, одной ногой он постукивал по полу.

– Хейзел, сделай это уже, черт побери! Ты ждешь второго пришествия или что? Черт!

– Нет, – сладко проворковала она, глядя на меня. – Я ждала ее.

В этот момент Хейзел проколола ему ухо, и он сдавленно зарычал, после чего посыпался град ругательств – некоторые я слышала впервые.

– Красавчик! – сказала она.

– Правда? Я ради тебя делаю чертовы туннели, а ты называешь меня красавчиком? Как насчет мужественного? Сексуального? Крутого?

– Милашка! – сказала Хейзел и поцеловала его в лоб.

Трентон застонал.