Мое проклятие. Право на счастье

Вот так. Не Кэти, не Кателлина — жрица. Что ж, тем лучше.

Собственно, предложений или требований — это кому как приятнее считать — было немного. Но они затрагивали сами основы жизни детей Ирна.

Первое. Сва объявлялась главной богиней Эргора. Со всеми вытекающими отсюда последствиями.

— Вы признаете безусловную власть Великой над собою и над этим миром, — говорила я, наблюдая, как каменеет лицо Айара. — Если саэрам трудно сразу расстаться с верой в Горта, пусть продолжают поклоняться ему и его детям. Как мелким второстепенным родовым божкам, состоящим на службе у Верховной. Сва не хочет, чтобы ее связывали с Проклятой — умные догадаются сами, а глупцам правда только во вред пойдет. Сочините сказку, что богиня уходила из мира… по своим делам и оставила этих троих присматривать за Эргором. Временно, пока она отсутствует… Проводниками воли богини, как прежде, становятся жрицы.

Второе. Высокородные давали обязательство освободить магов. От кровной клятвы, от обязанности служить саэрам, от обета безбрачия, от запрета иметь детей.

— Одаренные получают независимость, а башни — объединяются в гильдию, в соответствии с древним законом. Магам разрешается оказывать услуги всем желающим — нарам или саэрам — а также наниматься на постоянную работу. Но только после заключения одобренного гильдией договора, и за определенную плату, разумеется. Простолюдинам дается право самим решать, отдавать ли магически одаренных мальчиков и девочек учиться в Башни, или воспитывать их в семьях.

Я остановилась, давая Айару возможность усвоить услышанное. Некоторое время император молчал, гордо выпрямившись — на лице восковая маска, плечи расправлены, руки крепко сжимают подлокотники

— Что мы получим взамен? — раздался, наконец, его хриплый голос.

— Жизнь, — ответила просто. — И будущее для вашей вымирающей расы… Будущее, которого сейчас у нее нет.

— Достойная плата, — Айар криво усмехнулся. — Но ты ведь еще не все сказала, не так ли?

— Не все… Саэры созданы для Урхада и с самого начала не могли полноценно здесь существовать. Сва намерена исправить эту безвыходную для вас ситуацию, но для этого в первую очередь надо… изменить саэров.

— Что?!

Оба дваждырожденных, и Крэаз и Айар, как по команде жадно подались вперед.

— Повелителям стихий не место на Эргоре, а вот искусные стихийные маги очень нужны миру. Да, вы утратите часть своего могущества, но останетесь носителями Света, Тьмы, Воды, Воздуха, Земли, Огня и научитесь легко с ними договариваться. А главное, исчезнет необходимость сбрасывать остатки силы. Сирры не станут больше испытывать боль, страдать и мучится. К сожалению, магических способностей у ваших женщин не появится, но они ведь давно привыкли к их отсутствию. — Запнулась, собираясь с духом. Сейчас самое важное. — Чтобы помочь саэрам, Верховной, прежде всего, нужно ослабить их связь со стихиями, а для этого понадобится «благословение Ирна», вашего творца. Вы отдадите богине силу ее брата.

Император не закричал, не вскочил в ярости со стула, даже не шелохнулся — продолжал спокойно сидеть и смотреть поверх моей головы ничего не выражающим взглядом. Но в воздухе разлилось такое напряжение, что захотелось поежиться. Как от холода.

— Поймите, — я в волнении стиснула руки. Как же убедить этих твердолобых, что так будет лучше для всех? — Вы созданы на Урхаде… для Урхада и бесконечно чужды этому миру. Вы же читали дневники, Повелитель… Проблемы начались не после заточения Верховной, а гораздо раньше — с первых дней вашего пребывания на Эргоре. И с каждым столетием они только увеличивались. Для того чтобы саэры могли полноценно здесь существовать, необходимо изменить саму их природу. Но без силы Ирна, той энергии, что когда-то породила вас, даже Сва, его сестра-близнец, не в состоянии ничего сделать.

Между нами вновь повисла пауза. Неприятная, но все же не такая тягостная и гнетущая, как прежде.

— Мне кажется, Ирн предчувствовал, что вы не приживетесь на Эргоре, — добавила, поколебавшись. Уже от себя. — Они с Верховной общались, и он неплохо представлял себе законы, по которым устроен ее мир. Прощальный дар предназначался не вам, а сестре, чтобы она, впитав эту искру, действительно стала вашей богиней и получила возможность помочь, когда ситуация станет критической. Жаль, она об этом слишком поздно догадалась.

— Если мы откажемся отдавать благословение, нас уничтожат?

Вздрогнула, услышав до боли родной голос. Почему этот вопрос задал не Раиэсс, а Савард? Дал таким образом понять, что разделит судьбу своего народа, какой бы она ни была?