Мое проклятие. Право на счастье

— А потом вы отняли у Эоноры все… Все! Мечту, надежду, будущее… Лишили дара, а вместе с ним — самой жизни. Я был в Сэйти Аэрэ и видел во что она превратилась. Это поникшее, смирившееся существо — не моя Эо. Но ничего… я спасу ее, обязательно спасу… — В его глазах появился нездоровый блеск. — Недаром я все свободное время проводил в открытых теперь хранилищах. Секретарь архимага… Кто мне запретит? — Брунис победно расхохотался. — Никто не догадался… только я… Именно я вычислил, что медальоны Нареченных у тебя и сразу понял, как надо поступить. Я заберу силу, отдам Эоноре, и Верховная признает ее Избранной. Другой-то у нее больше не будет.

Я бы, конечно, возразила, даже поспорила, привела весомые аргументы, что Сва никогда так не поступит, но мне не дали возможности. Да и сомневаюсь, что этого ненормального можно убедить. Он сейчас слеп, глух, видит только вожделенную цель и ломится к ней, сметая все на своем пути.

Савард…Теомер…Вольпен…Сва… Да хоть кто-нибудь!.. Где же вы все? Неужели до сих пор не хватились и не бросились на поиски?

— Надеешься, что тебя найдут? — Секретарь Гарарда разжал пальцы и брезгливо стряхнул с ладони испачканные в крови осколки стекла. — Зря. Они не сразу заметят твое отсутствие. Ты пошла к советнику, значит, подняла ментальные щиты. Связанные об этом знают и не станут беспокоиться, что не отвечаешь. А Крэаз… Для него я приготовил особый подарочек, — он мелко захихикал. — Вместо тебя к нему отправился твой фантом, заявил, что появились важные дела, попрощался и исчез в портале. Уверяю, этот высокородный даже не заподозрил подмену.

Еще как заподозрил!

Брунису не известно о нашей с Вардом ментальной связи, о том, что я всегда предупреждаю перед тем, как ее блокировать. Сиятельный не удовлетворится несколькими словами, позовет, не получит ответа, удивится и обязательно доберется до Вольпена или Теомера, чтобы выяснить, что произошло. Значит, у меня есть надежда.

Тем временем маг, подхватив что-то со стола, опять направился ко мне:

— Посмотри… Он напитан заклинанием, которое придумал Чоген… Нет, не Чоген… Я… Мэтр только подал идею… — Мне под нос ткнули кинжал с узким лезвием, исписанный чуть заметно светящимися знаками. — Правда, красивый?..

Беспомощно задвигалась, стараясь хоть как-то отстраниться, но мужчина повелительно повел рукой, и я застыла на месте, парализованная.

— Не дергайся, — посоветовал он почти ласково. — Промахнусь — придется бить снова. Зачем тебе лишние страдания? Лежи спокойно, мне нужно собрать все вот в эту сферу, чтобы сохранить для Эоноры. Девочке понадобится каждая капля. Придется, конечно, тебя убить, но тут уж ничего не поделаешь. Саарх-хэа-къет… Кровь и дар неразрывно связаны, сама понимаешь…

Еще один резкий, почти неуловимый жест. Чаши завибрировали, низко загудели, и из них потянулся зеленоватый дым, наполняя комнату тяжелым, дурманящим ароматом. Одновременно с этим, Брунис шагнул ближе, коротко взмахнул клинком и ударил мне в грудь. Как раз в то место, где находился медальон.

Дальше все слилось в единый безумный вихрь из заклинаний, боли, крови, ужаса и бесконечного отчаянного зова, в который я вкладывала все свои стремительно тающие силы.

— Ассхэтт… — отрывисто бормотал Брунис. — Скиан… — И кинжал уже самостоятельно, без его участия, погружался все глубже и глубже.

— Савард!..

— Лардэ… гонн-ра… — почти пел мой мучитель. И сфера в его руках разгоралась все ярче.

— Са-варррд!!.

— Тамэн… — нежно уговаривал маг. И я уже готова была согласиться. Не думать. Не чувствовать. Подчиниться. Отдать.

— Вард…

Когда я почти потеряла надежду, черная ниточка вдруг дрогнула и упруго натянулась. В тот же миг стеклянная стена, ограждавшая сознание, лопнула, разлетелась на тысячу мелких осколков, и меня оглушил страшный крик. Даже не крик — рев:

— Кэти!

Перед глазами все плыло, в голове мутилось, я никак не могла понять, что происходит в комнате.

Топот ног… Глухие удары… Вопли… Сильные руки, бережно поднимающие меня и несущие куда-то… Знакомые руки… кажется… Только вот чьи? Не помню…

Сила тоненьким ручейком медленно вытекала из меня, а вместе с ней уходила и жизнь. Звуки, голоса отдалились и постепенно исчезли совсем. Остался только стук сердца, который эхом отдавался в висках. Слабые неровные удары — и короткие, жадные глотки воздуха между ними. Сердце билось все слабее… все тише… Пока не остановилось совсем.

Эпилог

За окном темнело. В старом саду, который в этот закатный час казался вековым лесом, пахло недавно отшумевшим ливнем и поздними цветами. В небе уже разгорались первые звезды, но от мягко поблескивающих стен и зависших под потолком магических ламп в кабинете было светло, как днем.

Сидящий за письменным столом мужчина устало потер лоб, откинулся на спинку кресла и захлопнул книгу, в которой за мгновение до этого что-то писал. «Даэ Савард Крэаз бварэсс» — значилось на темной кожаной обложке. «Дневник советника Саварда Крэаза»…