Мое проклятие. Право на счастье

Утро принесло неожиданный сюрприз — за завтраком к нам присоединилась Тисса. Выглядела она похудевшей, изможденной, в гроб и то краше кладут. Бескровные губы, землистого цвета кожа — от цветущей, полной сил девушки почти ничего не осталось. Но взгляд снова был ясным и чистым. Ни следа мути, тусклой поволоки, а главное, болезненного желания бежать за господином по малейшему щелчку его пальцев.

Летта при виде сестры враждебно вскинулась, как гончая почувствовавшая след зайца, и уже собиралась разразиться очередной порцией нелепых претензий, но рассмотрев старшую повнимательней, притихла. Начала торопливо есть, время от времени косясь на соседку расширенными от ужаса глазами. Ну слава богам, может хоть что-то поняла?

Оказалось, я зря надеялась. Едва Тисса устроилась в фургоне, как скандальная девчонка начала выяснять отношения.

— Высокородный тебя выгнал, да? — ринулась она в бой, грозно размахивая руками. — Чем ты ему не угодила? Не достаточно вежливо разговаривала? Много потребовала? Или оскорбила саэра своей непочтительностью?

Тисса поморщилась и, ничего не ответив, прикрыла ресницы, точно, пытаясь совладать с внутренней болью. Однако Летта не унималась:

— Отворачиваешься? Стыдно в глаза смотреть? Ведь так здорово все складывалось: господин меня приметил, обещал после совершеннолетия забрать. Я бы дни считала, к тебе в гости ездила, чтобы он меня не забывал. Да и ты напоминала бы ему о младшей сестренке. А теперь что? — девочка шмыгнула носом. — Он такой красивый… ласковый… а ты… Ты дура-а-а.

И она по-детски безутешно, со всхлипами заплакала, неловко размазывая слезы по лицу ладонями.

— Летта, — одернула впавшую в истерику дочь нара Хард, — перестань немедленно. Как тебе не стыдно говорить такое о Тиссе?!

— А вот и не стыдно! Ни капельки, ни чуточки, — снова завелась младшая. — Тиска сама виновата, господина упустила и мое будущее сломала.

Я надеялась, Стана прикрикнет на юную нахалку, отчитает, объяснит. Хоть как-то приструнит. Но женщина только укоризненно вздохнула, махнула рукой и снова перенесла все внимание на Тиссу, рядом с которой сидела. Нежно обняла, прижала к себе и зашептала на ухо что-то утешительно-ласковое.

Летта все жужжала и жужжала, надрывно и противно, как назойливая осенняя муха, и я не выдержала.

— Я тебе уже говорила, что Тисса с самого начала не собиралась становиться наложницей. Помнишь? Она любит жениха и хочет выйти за него замуж. Как только господин понял это, сразу же ее отпустил. Вот и все.

— Зачем вы обманываете? Думаете, совсем ничего не понимаю? — набросилась на меня девчонка. — Да Олеб урод по сравнению с саэром Даниасом. Добровольно от такого господина только сумасшедшая откажется.

Застонала про себя. Бесполезно. Летта просто-напросто влюблена, и ей ничего сейчас не докажешь.

— Можешь мне не верить, твое дело. Но если не прекратишь ныть и говорить сестре гадости, — прибавила металла в голосе, — я пожалуюсь мэтру Вольпену, и тебя накажут.

— Он не станет… — попробовали мне тут же возразить.

— Еще как станет, — прервала строптивую малолетку, стараясь говорить убежденно. — Ты разве не знала, что саэр Теомер Борг поручил магу опекать ее в дороге? Иначе зачем бы он ехал вместе с нами?

Летта покраснела, набычилась, открыла рот и… снова закрыла. Неужели этот простой вопрос до сих пор не приходил ей в голову?

— Оставь Тиссу в покое, — закончила строго, глядя в удивленно распахнутые карие глаза. — Больше я тебе ничего говорить не буду. Надеюсь, сама когда-нибудь поймешь, что далеко не все нары мечтают о контракте с высокородным. Для некоторых простое семейное счастье предпочтительнее сомнительного удовольствия оказаться в постели саэра.

Отвернулась и вздрогнула, наткнувшись на пристальный взгляд Вольпена — в пылу разговора и не заметила, что маг умудрился подъехать так близко. Я сидела у самого выхода из фургона, полог был откинут, и мужчина, без сомнения, слышал каждое сказанное слово.

— Мэтр? — растянула губы в дежурной улыбке, всем своим видом выражая удивление. — Что-то случилось?

— Лови, — не сказали — выплюнули мне в ответ.

На колени упал мешочек из голубого бархата, украшенный тонкой вышивкой.

— Что это? — моргнула недоуменно, не торопясь развязывать нежданную, а поэтому очень подозрительную вещицу.

— Дар высокородного саэра Теомера Борга будущей наложнице, — издевательски осклабился Вольпен и, поскольку я продолжала сидеть, не двигаясь, добавил: — Приказано проследить, чтобы открыла в моем присутствии.

Скандалить не имело смысла, маг просто выполнял волю хозяина, а то, что делал он это громко и со вкусом — так кто ж запретит? Стиснула зубы, нехотя потянула за тонкую тесемку, которая стягивала горловину, и перевернула кисет, вытряхивая на ковер перед собой его содержимое.

Ожерелье из бирюзы и дымчатых топазов в серебре, изящное и очень милое, а к нему такие же серьги.

Мда…