Мое сердце – бензопила

Она бросается к зеленому каноэ и заставляет тех двоих умолкнуть навеки, потом ищет другую пещеру, чтобы провести там остаток своих дней, и прячется от солнца – от него шипит кожа, тлеют глаза, от губ и из-под ногтей идет пар. Но пещеры нет, и она укрывается внутри убитых ею лосей, чьи колючие волосы впиваются в ее гниющую ночную рубашку. Здесь так хорошо, темно и уютно, будто она вновь в объятиях мамы, и ей этого хватает на недели и месяцы – но идиллию гниющей пещеры, обжигая ее светом, с визгом и скрежетом разрывает пила.

Стейси Грейвс вжимается в гниль, с силой отталкивается, вылетает на воздух и слышит грохочущий, отвратительный звук мотора, наверное, ее покой нарушил именно он: это яхта. Стейси Грейвс несется к ней, сметает все на своем пути в узких коридорах, прорубает себе дорогу на скользких палубах, выламывает одну дверь за другой, на весь день снова прячется от солнца, а потом… начинается вечеринка на воде, которая мешает ей спать, вторгается в озеро. Это озеро – ее.

Джейд уверена, что все так и есть, не потому, что сходятся даты или складывается логическая цепочка – просто эта маленькая покойница стоит там, где недавно стояла Лета – прямо на воде.

Значит, это не Тео Мондрагон, он не мог сразу орудовать и здесь, и там. Это маленькая покойница, порхающая по поверхности озера от одной жертвы к другой, маленькая покойница, которой не надо сбавлять скорость, двигаясь вброд или вплавь – так у нее при всем желании не получится, потому что это христианское захоронение не примет ее индейскую сущность, не позволит шагать сквозь себя.

Стейси Грейвс готова кинуться на Джейд, но обеих останавливает неистовый рев.

Это Тео Мондрагон.

Он стоит в глиссере Харди и смотрит на лодку-люльку, возле которой только что погибла Лета. Смотрит на воду, куда только что погрузилась его единственная дочь, а потом – на Стейси Грейвс.

Он достает мачете, наверное, держал его сзади, за поясом.

– Ты! – кричит он Стейси Грейвс, и она наклоняет голову, наверное, удивляясь, что ее кто-то окликает, а не бежит от нее прочь.

Понимает ли она слова или ей доступна лишь смерть?

Кажется, понимает – когда Тео Мондрагон направляет на нее мачете.

Стейси Грейвс бросается вперед, Тео Мондрагон отводит мачете для удара, чтобы разрубить ее пополам, но в последнюю секунду она уворачивается, скользит под замахом и оказывается у него за спиной.

На миг он сбивается с ритма, потому что лодка качнулась, и Стейси Грейвс, обхватив его сзади, тянет за челюсть, как и Лету. Она швыряет Тео в сторону, даже не пытаясь разорвать ему лицо пополам, и он врезается в край пирса, футах в пятнадцати от лодки.

Тео Мондрагон машет руками и ногами, напрягает плечи, тело смыкается вокруг неподвижного пирса, слышен хруст. Наверное, сломался позвоночник, ведь человек так складываться просто не может.

Тео Мондрагон падает, и на миг кажется, что его примет пустое зеленое каноэ, но туда летит лишь его мачете.

Стейси Грейвс, проследив, как он медленно, по капле, стекает в открывшую ему объятия воду, может быть, даже оценив это по достоинству, оглядывает красную кромку воды – и оборачивается к Джейд.

– Нет, – невольно шепчет Джейд, будто способна ее остановить. Она и не пытается. Скорее просто молится.

В ответ на ее мольбу ночь раскалывается надвое – от выстрелов?

Четыре пули четко ложатся в спину Стейси Грейвс, швыряют ее тельце вперед, и она боком скользит по поверхности озера Индиан, вопреки всем законам физики.

Это шериф Харди. Умирая, он спасает Джейд, он не позволит ей погибнуть в озере, как погибла его дочь.

Так поступают отцы, ведь это их прямая обязанность.

Выстрелив четыре раза, Харди мешком падает в воду, а Стейси Грейвс уже над озером, в котором он только что исчез. Как в Кровавом Лагере в тот год, когда Харди было одиннадцать лет, она хочет добраться до него, прорваться сквозь воду и снова не может. Пытаясь сохранить себе жизнь, Джейд отталкивается и уходит под воду, отчаянно сучит ногами, выныривает и оказывается среди плавающих мертвецов. Рядом, лицом вверх, – мистер Холмс. И Мисти Кристи. Мимо на доске для серфинга проплывает Лаки, водитель школьного автобуса, что есть силы гребет длинным голубым веслом, вперед, подальше отсюда. На пару секунд он ловит взгляд Джейд, умоляя ее молчать, не шуметь, позволить ему ускользнуть незамеченным, но врезается в зеленое каноэ на пути, теряет равновесие и плюхается в воду.

Падая, он ударяется подбородком о доску, его язык пляшет на зернистой поверхности. Когда Лаки появляется над водой, чтобы глотнуть воздуха – подбородок в крови, глаза мечутся в панике, – Стейси Грейвс тут как тут, дыры в груди и плечах даже не кровоточат, зияющие кратеры просто почернели по краям.

Она поднимает Лаки за хлипкие волосы и медленно, нацеленно, будто ставя эксперимент, сует другую руку прямо ему в грудь и вращает влево-вправо как бур, чтобы легче проникнуть внутрь. Но не вытаскивает сердце Лаки, просто сжимает, и вот он уже обвис, окончательно превратившись в мертвый груз.