Мое советское детство

– Всем спасибо, – сказала завуч. – Поблагодарим Тимофея Ивановича за такую интересную содержательную и очень полезную лекцию. А ну-ка дружно…

– Спаа-си-бооо, – прогудели зал с облегчением.

Лектор кивнул. "Да-да, так я вам и поверил".

– Выхо-одим, не торопимся! – закричала завуч. – Меденцев, тебе особое предупреждение…

– Да я… – Меденцев по кличке "Инженер" был известный хулиган и задира. Опасный человек, я бы не хотел с ним пересечься.

– Меденцев! – повысила голос завуч. Инженер чего-то там пробурчал, я уже не слышал. Толпа школьников с тяжелым гулом двинулась на выход – точно стадо слонов Ганнибала через Альпы. "Не толкаться!" – заорала дежурная. "Не толкаться!" – словно это могло помочь.

Мужик встал, со стоном потянул спину. Затем оглянулся на меня.

Я сидел. Торопиться мне было некуда. Надо было подождать своих, они плелись в конце толпы. Мужик хмыкнул, как красноармеец Сухов "Жена, говоришь?". Он легонько хлопнул меня по плечу, мол, молодец – и, переваливаясь, вдавился в толпу, идущую к выходу. Гул нарастал. Слоны шли. Альпы дрожали.

И тут я обнаружил, что остался наедине с девушкой.

– Встретимся после школы? – спросила девушка. Я посмотрел на нее с недоумением. – Завтра?

Кажется, она была на класс старше. Симпатичная, раскованная, с короткой челкой (вы помните эти чудовищные прически девяностых?). Какой пацан не мечтает о свидании с девушкой постарше? Которая так цинично и клево приглашает тебя (сама!) на лекции по спиду?

И тут я неожиданно, позорно растерялся.

Такого вопроса я не ожидал. Впрочем, как и такого эффекта. Мне стало страшно.

В голову не лезло ничего, кроме "Ужель я стал вам противен?" Спасибо, блин, Григорий Александрович. Вы очень помогаете.

– Боюсь, – сказал я, откашлялся. – Последствия будут не такие…

– Что? – спросила девушка. В ее глазах появился холодок.

– Ну, я имею в виду, что… – я замолчал. Я просто не знал, что имею в виду. Балбес. Хотелось сказать что-то остроумное, смешное, поймать волну снова – но волна ушла.

– Что наши с тобой дети…

"Какие дети?! Что я несу?!" Я хотел провалиться сквозь землю. Скажи: "Давай встретимся завтра, ага. Как тебя зовут?" – и все. Дурак! Дурак! Балбес! Но я не мог.

– Это же лекция по спиду…

У актеров и режиссеров есть поверье – второй спектакль всегда провальный. Они правы. Это был чудовищный второй спектакль.

Меня освистали.

Девушка пожала плечами, повернулась и ушла.

…Я брел домой в темноте, едва волоча ноги. Как Ганнибал, потерявший слонов, изгнанный всеми и преследуемый. Как князь Потемкин, срывающий повязку перед всесильной и любимой императрицей. "Ужель я стал вам противен?". Я представлял этот момент как никогда живо, и одинокая слеза стекала по моему мертвому желтому глазу…

39. Что позволено Юпитеру

Старая фотография. Примерно 1978-1979 год. Кунгур, старый дедов дом, там еще в торце булочная. Когда дед с бабушкой уже переехали в трехкомнатную квартиру на берегу, я все равно ходил сюда за хлебом. И обязательно съедал половину корочки, пока шел обратно. До сих пор помню горячий хлебный запах в этой булочной.

Дед Гоша на фото рядом со своим Иж Юпитер-3. Двухцилиндровый зверь с коляской. Ездил дед очень быстро – гонял, практически, – очень раскованно, при этом филигранно. И бездорожья не боялся. Видимо, привык на танке. При этом дед умудрился два раза минимум выронить бабушку из коляски (как-нибудь расскажу).

Мотоцикл был капризный. Например, если глох при сильно разогретом двигателе, то завести его было почти невозможно. Надо было ждать, пока движок остынет. И только потом пробовать. Иногда мы с дедом (я уже был постарше, конечно) слезали, вместе вручную разгоняли мотоцикл, и когда набирали скорость, дед на ходу отгибал пусковой рычаг, подпрыгивал и с размаху опускался на него всем весом. Дррр-ды-ды-ды. Дед добавлял газа. Мотоцикл взревывал, затем переходил на мерное тарахтение. Т-т-т-т. Завелся!

Дед на ходу садился в седло, как джигит. Затем тормозил мотоцикл, играя рукояткой газа, чтобы двигатель не заглох, и дожидался меня. Я запрыгивал в люльку, закрывался специальным брезентовым клапаном. Поехали!

И мы мчались, как молния.

…А вообще дед всю жизнь мечтал о тяжелом мотоцикле "Урал" – проходимом, мощном и скоростном, но тогда его было почти невозможно купить.

40. Сватовство танкиста

Рано или поздно, но все хорошее заканчивается. Закончилась и служба деда Гоши в Австрии. Бравый сержант сдал танк, собрал вещички – и ауфвидерзеен, майн либер фройнден – поехал домой, на Урал.

В армии хорошо, а дома лучше.

15 ноября 1953 год бравый танкист прибыл в деревню Полетаево, Кунгурский район, Молотовская область. В данном случае я располагаю точной датой, поскольку память бабушки Гали – алмаз, разрезающий стеклянную гладь времени.

На следующий день, 16 ноября, по удивительному совпадению, с балтийского флота вернулся брат бабушки Гали – Борис.