Могила короля (СИ)

Лес оказался — типичный такой пригородный лес. Деревья выглядели больными. Молодых почти не было, старые опутаны плющом или пеленой какой-то серой плесени. В низинах разрослась крапива и другие сорные травы. Лишь кое-где на пригорках, на освещенных осенним солнцем полянах лес был почти таким, каким и должен быть. Мусора, конечно, полно, но полиэтилен здесь пока не изобрели.

И мы набрали полную корзину крепеньких боровиков, из которых Лисси обещала приготовить замечательное старинное блюдо «Жаркое по-ширски». На обратном пути забрели в болотце, промочили ноги. Уже в сумерках добрались до особнячка мастера Сарумана и, отмыв болотную грязь холодной водой, побрели на третий этаж, где под самой крышей располагалась комната прислуги.

А вот ночью Лисси сказались и прогулка, и мокрые ноги, и мытьё холодной водой. И воздух, наполовину из копоти и угольной пыли. И полуголодное детство, когда из еды — только хлеб и жидкая похлёбка. И ночевки в этой проклятой комнате прислуги под самой крышей, где зимой наверняка лютый холод.

Она кашляла и прятала от меня платок, испачканный пятнами крови. А я могла только напоить её сиропом из солодки и малины, укутать всеми шалями и одеялами, которые были в комнате. Потом она стала задыхаться и заметалась. Я испугалась, что она сейчас удавится завязками чепчика, который эта скромница не снимала и по ночам. Я развязала узел на ленте и потянула с её головы проклятую тряпку. Лисси испуганно вскрикнула, перехватила мою руку, но я уже успела увидеть её уши.

Комментарий к Глава десятая. Грибы и другие забавы выходного дня

* Честно позаимствовано у Б.Шоу из пьесы “Пигмалион” и переделано автором.

========== Глава одиннадцатая. История Лисси ==========

Соединённое Королевство Гондор, Пелленор. История Лисси.

Лисси рассказывала захлёбывающимся шепотом, не замечая того, что я не понимаю половины слов. Рассказывала так, как излагают божественную истину, усвоенную некритично. Ага, тяжело молчать всю жизнь.

Некогда на землях за морем жили только смертные люди. Они были смуглые и золотоглазые, с черными волосам. Потом на кораблях с белыми парусами появились боги. Бессмертные боги были светловолосы и прекрасны. Они построили для себя город и тот был преисполнен красот и чудес. Боги учили людей многим полезным вещам, и жизнь становилась легче и красивее. Так боги и люди жили рядом. Порой боги снисходили к людям.

«Под небом голубым есть город золотой…» Сама Лисси не видела, но мама рассказывала. Был… до того, как его много раз штурмовали с применением тяжелой артиллерии. Золотой город не был предназначен для обороны.

Развалины кое-где ещё дымились, а вояки в серой униформе деловито, командами прочёсывали местность. Важнейшая часть любой войны — трофеи. Собирали всё ценное — алмазы, мифрил, главное — людей. Тех, кто не мог, или не решался сражаться, и смирялся с тем, что их заботливо, как ценный товар, грузили на корабли.

В Соединенном Королевстве притоку бесправной рабочей силы были чрезвычайно рады. Всегда есть место для рабочих рук: в прачечных, швейных или ткацких мастерских, да и на шахтах. Не самому же гному из почтенного рода копать уголь или стирать?

В прачечной, за котлом, в котором грелась вода, родилась Лисси. Тогда ещё не был принят закон, по которому запрещалась частная практика повитух и травников. Ныне больной и всякий страждущий должен получать квалифицированную медицинскую помощь в Палатах целителей. Ныне Лисси не выжила бы.

А тогда, в полутемном углу прачечной, старая повитуха, жмуря подслеповатые глаза, наспех окунула новорожденную в лохань с теплой водой и туго, с головой замотала в пеленку, приговаривая:

— Стара я стала, совсем глаза не видят.

А на другой день притащила в подарок пару чепчиков, приговаривая, что мол, приличную деву, хоть она и мала совсем, никто не должен видеть с непокрытой головой. Волосы у Лисси выросли тёмные, гладкие, в маму, а уши так и прятала всю жизнь под чепчиком из плотного полотна.

Сейчас в лунном свете, что падал из окошка под крышей, отчетливо белели её тонкая шея и острые нечеловеческие ушки среди чёрных прядей.

— Если бы кто увидел — дознание и очищение. — Бормотала Лисси. — Сначала меня мама прятала, по ночам на ухо рассказывала, объясняла, чтобы я помнила и пряталась и жила. Она обещала, что будет жить… и сохранит меня. Она называла меня, когда никто не слышал — Листик. Как папу…

Вот так я узнала историю последнего в этом мире эльфа и поняла, что если не сделаю хоть что-то, то жить мне станет невозможно. Очищение, ага. В моём мире инквизиторы это тоже называли очищением. Лисси уже выговорилась и теперь поправляла на голове проклятый чепчик, тихонько всхлипывая.

Я чувствовала, как в груди разрастается спасительная злость. На этих… богов, которые бросили доверившихся им людей. Ладно, папа Лисси, похоже был приличный человек. Хоть и эльф. За что и умер. На жадность людей и нелюдей. На саму себя. На кукловода Сарумана, который таки сумел стать настоящим Тёмным Властелином.