Могильщик

Глядя, как он наливает в два стакана до половины виски, Димпл понимала, что их игра подходит к концу.

— Нет, — сказала она. — Я не пью.

Он протянул ей стакан.

— Я давно бросила. Я не умею пить.

Он всунул стакан ей в руку.

— Хотя бы не так много, — сдалась она, — я выпью, но поменьше.

Но она выпила до дна и через некоторое время расслабилась. Когда он налил еще, и на этот раз даже больше половины, она снова выпила молча.

Уже стемнело, когда она отвезла его обратно в город.

После этого она потеряла голову. Когда ее муж на рассвете уезжал в город, она сначала бродила босиком в спальне, раздумывая и вспоминая, потом быстро одевалась и тоже отправлялась в город. Подъезжала с другой стороны, через задворки, оставляла машину в гараже на окраине и долго пряталась за мусорными контейнерами, пока улица около отеля не становилась пустынной. Потом поспешно поднималась по темной лестнице, боясь, что нарвется на Джека, который жил через комнату от Мьюла.

Они долго разговаривали, лежа на продавленной кровати в полумраке комнаты, боясь, что их услышит Джек. О гостиничном клерке беспокоиться не приходилось — вечно полупьяный, он всегда находился в дальнем углу холла в своей комнатушке.

Увлекшись составлением плана, Мьюл не замечал, что Димпл становится все задумчивее и молчаливее.

— Если бы мы были женаты, — сказал он как-то, — нам не надо было бы от всех прятаться.

— Да, — отозвалась она после продолжительного молчания.

— Ты еще не починила балкон? — спросил он.

— Нет. Панчо до сих пор не явился домой.

Мьюл сам об этом позаботился. Каждый вечер, перед тем как отправиться на работу, он разыскивал в баре Панчо, дружески хлопал его по спине, и на стойке появлялись деньги, обеспечивавшие Панчо долгое счастливое время за стаканом.

Так прошла неделя, и когда у него не осталось сомнений в том, что он теперь крепко держит ее в руках, он сказал:

— Мы больше не можем так жить.

— Я знаю.

— Надо что-то делать.

— Что именно?

— Не будь дурой. Ты знаешь, что мы собираемся сделать.

Она посмотрела на него широко открыв глаза.

— Мы должны убить старика.

— Какого старика? — она нахмурилась, глядя в потолок, не веря своим ушам.

— Твоего мужа.

Она рассмеялась, как будто надеялась, что он пошутил. Последнее время Димпл смеялась нечасто.

— Мы скинем его с твоего балкона.

— Ты смеешься, Мьюл!

— Все произойдет, как тогда с собакой. Никто не докажет, что это был не несчастный случай.

— Мьюл, никогда больше не говори об этом.

— Мы поженимся, и у меня будет полмиллиона долларов. Я ждал такого случая всю жизнь.

Она уставилась на него, осознав, наконец, что он говорит серьезно.

— В следующий выходной я буду у тебя. Когда он вернется домой, мы его убьем.

Она вскочила, не глядя в его сторону, и он испуганно попытался ее удержать.

— Я не хотел тебя напугать, Димпл. Я просто пошутил!

Она остановилась на пороге.

— Прощай, Мьюл.

— Я не хотел, Димпл!

Он постоял, глядя в полутемный коридор, и вдруг подумал, что кто-то мог их услышать.

Он заметил какое-то движение у двери Джека, как будто она закрылась, но решил, что ему померещилось.

Вернувшись в комнату, он сел на постель и попытался взять себя в руки.

— Но она все равно принадлежит мне. И я заставлю ее помочь. Я не упущу свой шанс.

В четыре часа он как всегда явился на работу. Когда он проходил мимо мистера Ньюмена, тот неожиданно произнес:

— Подожди-ка минутку.

У Мьюла перехватило дыхание.

— Вот твои деньги. Я даю тебе расчет. — И мистер Ньюмен снова повернулся к газете. — Почему-то Джек отказывается с тобой работать. Хорошего повара тяжело найти, а мойщиков посуды пруд пруди.

Уже на улице Мьюл свободно вздохнул. Постоял на солнце, чувствуя гнев и разочарование.

Может, Джек все слышал? Ну и что? Они ничего не смогут доказать.

В слепой ярости он локтями растолкал группу индей цев и вошел в бар. Постучал по стойке:

— Виски.

И почувствовал у себя на плече тяжелую руку. Знакомый голос весело произнес:

— Мой добрый друг!

Получив возможность разрядиться, Мьюл повернулся и, размахнувшись, нанес удар. Пораженный мексиканец отлетел и сел на полу, потом вскочил. Мьюл, подойдя, размахнулся снова. Мексиканец оказался прижатым к стене. Ухмылка слетела с его залитого кровью лица, черные глаза протрезвели. Как разъяренный бык он ринулся на обидчика и вышиб его за дверь. Мьюл перелетел через проезжую часть, оказавшись в водосточной канаве.

Он пересек рельсы, чуть не попав под товарняк, потом бежал рядом с поездом, и гудок пронзительно звенел в ушах. Наконец залез в овраг с перекати-поле и затаился там. Успокоившись и обдумав свое положение, он принял решение.

Поздно вечером Мьюл вылез из оврага и в винной лавке купил две бутылки виски. Пошел домой, вымылся и переоделся. Достал из чемодана тяжелый револьвер и засунул его под пояс, спрятав под рубашкой. Взял одну бутылку виски и пошел к клерку.

Мьюл просидел у клерка, пока не напоил того виски. Наконец клерк свалился со стула и уснул. К этому времени на улице стемнело.