Могильщик. Цена покоя (СИ)

Дверь рванула так, что жаром и щепками обдало весь коридор. Велион спиной почуял, как приходят в действие чары на той двери, которую открывал он. Вот только бежать было некуда — коридор перекрывало желтоватое марево, перекрывшее Карпре дорогу. Проклятый остановился, едва не угодив в него.

А затем все чары пришли в действие.

Лопнула стена, трещина пошла по потолку, а затем рухнули все перегородки, которые, судя по всему, и так едва держались.

Велион стоял посреди клубов пыли и смотрел на Карпре, оказавшегося по ту сторону завала из битого камня и деревянных балок. Над головой голубело небо, и лучи солнца подсвечивали витающую пыль жёлтыми полосками. Грест, бывший во время активации заклинания аккурат между ними, орал, как резанный, откуда-то из-под завала.

— Мои руки! Мои руки! Велион! Велион! Спаси меня!

Могильщика посетило видение. Вот только в этот раз он увидел не побоище в Импе и не умирающую Элаги. Ему привиделся дурацкий кошмар, который он давным-давно забыл. Он видел безголового могильщика и Греста, обливающегося кровью, но продолжающего пожирать собственные пальцы.

— Я съёбываю, — сухо сказал Карпре. — Потолок в любой момент может рухнуть. И мало ли что там за гадость под завалом.

Но вместо того, чтобы уйти, он подошёл к телу Мише и, забрав его рюкзак, на миг повернул лицо к Велиону:

— Ты со мной?

— Велион! Нет! НЕ УХОДИ! НЕ БРОСАЙ МЕНЯ, ВЕЛИОН!

— Знаешь, — произнёс Велион, разглядывая Карпре в клубах пыли, и при виде проклятого, мечущегося в поисках собранного хабара, слова о несуществующем, в общем-то, братстве могильщиков, его негласном кодексе, говорящем не бросать своих, и даже о банальной человеческой взаимовыручке, помогающей людям выживать в любые времена, умерли на его губах. — Знаешь, — повторил могильщик, склоняясь над завалом, — вертел я на хую тебя и таких, как ты, Карпре.

— Как знаешь. Я хочу жить.

— Хабар делим на три части, — процедил могильщик, хватаясь за балку. — Как договаривались.

Но Карпре уже смылся — стоило сдетонировать другим заклинаниям, как марево исчезло.

Балка, балка, кусок камня… Если б не пыль, Велион нашёл бы Греста гораздо быстрее. Но пыль ела глаза, под руки попадались уже тающие змеи, а над головой завывал ветер и шуршала осыпающаяся кладка. На спину могильщику упало несколько мелких камешков, но он не прекращал поиск Греста. Если парень так орёт, значит, он вряд ли при смерти. А значит, Велион вытащит его, даже если ему самому придётся умереть. В конце концов, именно он притащил сюда бывшего воришку.

Наконец, могильщик наткнулся на ногу в сапоге.

— Велион! Это ты?

— Успокойся.

Балка, балка, насыпь камней… Воришке безумно повезло — сверху его немного присыпало мелкими камнями и накрыло двумя балками, а третья прижала руки. Крупные куски стены лежали буквально в нескольких дюймах левее, угоди он под них, спасать было бы уже некого. Велион приподнял ту балку, что прижала Гресту руки, и процедил:

— Вытаскивай. И отползай назад. Медленно.

— Болит, — захныкал Грест, — пальцы болят.

— Вылезай уже!

Воришка выбрался из-под балок и уселся на задницу. Его покрытое пылью лицо немедленно прочертили две полоски от слёз. Могильщик опустил балку, сел рядом. Осторожно стянул с воришки перчатки.

Пальцы были на месте.

Велион тяжело перевёл дыхание и ощупал ладони воришки.

— Ушибы, — сказал он, — ну, быть может, кое-где треснули кости. До весны заживёт. А теперь давай-ка уходить отсюда, как можно скорее.

Они спустились по лестнице на второй этаж. Карпре и след простыл, как и кучки добра, что им удалось собрать. Плевать. Велион не собирался гоняться за ублюдком из-за нескольких горстей барахла. Но если они когда-нибудь встретятся, Карпре не поздоровится.

Грест совсем расклеился. Он хныкал и скулил, время от времени истерично всхлипывая, как уревевшийся ребёнок. Велион буквально волок его за собой. У дыры обмотал верёвкой и спустил на первый этаж, сам же сначала повис на краю, потом спрыгнул. Буквально затолкал воришку в подвал, а оттуда — в лаз. Здесь могильщик впервые ощутил запах мочи и дерьма, исходящий от Греста. Они ползли по лазу целую вечность, полную всхлипываний, причитаний и вони, но, в конце концов, выбрались на солнце. Воришка, буквально вывалившись из тайного хода, разрыдался уже в голос.

Едва перевалило за полдень. День был по-весеннему тёплый. Возможно, Грест не успеет простыть, добираясь до трактира с мокрыми портками.

— Выбрались, — сказал Велион немного успокоившемуся воришке.

— Мы едва не погибли, — невнятно пробормотал Грест сквозь слёзы. — Мише умер, а я едва не умер.

Могильщик похлопал его по плечу и, грустно усмехнувшись, произнёс:

— Так бывает. Худшего не произошло.

… «а сон остался сном», — добавил он про себя и помог Гресту подняться на ноги.

— Пошли. Сегодня выпивка за мой счёт.

Интерлюдия. Цена возвращения