Могильщики талантов

Комментарий с наглядным доказательством просуществовал недолго. Едва наивному свидетелю принялись отвечать другие пользователи, Черкезишвили быстро удалил ветку, а юзера забанил.

По меркам сетевой морали то был поступок, недостойный даже пидараса.

Гурам Вахтангович отворил ворота в персональный ад. В конец книжки полезли все, имеющие под рукой экземпляр, убедились в наличии указания «Текст публикуется в авторской редакции и коррекции» и принялись обмениваться мнениями. Теперь под каждым следующим постом, которые Гурам Вахтангович был вынужден регулярно выкладывать, чтобы не утратить связь с аудиторией, хотя бы один тролль обязательно вешал скан с выходными данными, пусть под угрозой бана, зато с левого аккаунта. Результатом стало ограничение возможности комментирования. Черкезишвили поставил режим «только для друзей», чего тролли и добивались. Жертва дала слабину. Накал давления усилился. Недоброжелатели, которых оказалось удивительно много, стали растаскивать цитаты и скрины по своим уютненьким. Астролягов заметил, что пользователи ЖЖ за отсутствием серьёзных свершений пользовались малейшим скандалом для придания жизни своим унылым бложикам. А неискушённый в интернет-баталиях маркиз Арманьяк лишь потрафлял троллям набигать и довлеть.

Астролягов перестал смотреть по вечерам фильмы и мониторил ЖЖ a_r_maniakа для удовольствия, развлекаясь этим. Себя он утешал, что тратит время с пользой, дабы оставаться в курсе настроения скандального автора. Сам же он перестал читать книги, кроме рукописей, которые в издательстве никто за книги не считал.

Отслеживание блога давало те преимущества, что Астролягов успевал прочесть интересные комментарии раньше, чем их увидит и сотрёт Черкезишвили, и не только поржать, но и сделать скриншот. Картинки он откладывал в специальную папку. Вскоре копилка пруфов раздулась до безобразия.

«Что он ломается как печенюшка?» — недоумевал Алексей, наблюдая, как человек, воспитанный на реальном общении, пусть даже по телефону, не может адаптироваться к условиям виртуальной жизни.

Поломавшись на публике, Гурам Вахтангович и в самом деле сломался. Маска так приросла к лицу, что стала зеркалом изуродованной души. На оступившегося кумира начали с сомнением поглядывать даже преданные читатели из Израиля и Германии. Менее совестливые читатели задавали совсем неудобные вопросы. Всё чаще возникали предположения, что «Много чести» написал литературный негр.

Назревал скандал. Характерные признаки грозовой погоды Алексей замечал в ЖЖ Черкезишвили повсюду. Затравленный автор повадился огрызаться даже на тонко чувствующих поклонниц и часто срываться по пустякам. Бложик он не забрасывал, и Алексей представлял, какой стресс испытывает маэстро, всякий раз открывая комменты.

Нервы Гурама Вахтанговича стали ни к чёрту. Пару раз он обвинил в провале «Много чести» неправильно написанный псевдоним на корешке «Нищий и мёртвый». Его защитники также усилили натиск и отстаивали честь любимца в самых радикальных выражениях, которыми любят бросаться люди со светлыми и небитыми лицами.

Астролягов постарался найти во всей этой каше хотя бы намёк на убийство Егора, но впустую. Тогда он закинул нейтральный коммент, что виновный в искажении псевдонима дизайнер-верстальщик был недавно убит, на что получил единственный ответ: «Дезигнера не жалко» от пользователя с канадским IP. Остальных известие оставило равнодушными. Убийца либо отчаянно тихарился, либо его здесь не было.

Постепенно бурлящая тема выплеснулась за пределы ЖЖ. В редакцию пришло несколько писем со статьёй, в которой доказывалось, что «маркиз Арманьяк» вышел на пенсию и сам ничего не пишет. В качестве аргумента были приведены отрывки из романов разных лет, которые отличались стилистически («Потому что их обрабатывали разные литературные редакторы!» — отметил Астролягов), но были совсем не похожи на процитированный отрывок из «Много чести».

— Который никто не правил! — прошептал Алексей и перевёл взгляд на книжную полку. Там плечом к плечу стояли корешки творений А.Р.Манiака, под влиянием статьи утратившие эстетическую ценность.

«Они были куплены зря?» — подумал Астролягов и потом подумал, что, наверное, не он один теперь так подумал.

«Или не зря купил? — принялся искать лазейку для утешения обманутый потребитель. — Ведь удовольствие от чтения книги я получил».

И подумал, сколько ещё покупателей книг А.Р.Манiака утешают себя тем же.

И сколько читателей вообще об этом не думают.

И кто из них сидит в сети.

И сколько из них обладают склонностью к убийству.

Поток комментариев в ЖЖ Черкезишвили принялся иссякать вместе с численностью комментаторов.

Популярность пошла на спад.

Это был кризис творца.

Астролягов полез в Википедию и прочёл, что «кризис» по-гречески значит суд и приговор. Он увидел, что представляет собой автор, вынесенный на суд читателей. Позорное и грустное зрелище, как вынесенный на щите подгнивший труп вождя.

Также свободная энциклопедия предоставляла трактовку термина «кризис» как поворотного пункта и поры переходного состояния.