Мои 99 процентов

Когда он вешает трубку и бросает взгляд в мою сторону, я делаю вид, будто разглядываю дом.

– Да что ж такое, никак не дадут сосредоточиться.

– Двенадцать недель – ужасно короткий срок, – извиняющимся тоном говорит Том. Потом обводит взглядом мою комнатушку и улыбается. – Теперь я не так переживаю из-за того, что тебе приходится здесь жить. У тебя тут очень уютно.

Он устремляет взгляд в конец узкого длинного помещения. Кровать занимает всего лишь четверть всей площади, но впечатление почему-то создается такое, будто она везде.

Я утыкаюсь обратно в свой ноутбук:

– Мне тут тепло, светло и мухи не кусают. Прости, но у Трули встреча с консультантом по развитию бренда, и ей нужен каталог, чтобы им показать. Она с минуты на минуту появится здесь с вопросом: «Ну как, готово?» Так что брысь отсюда.

– Сто лет ее не видел. Как она?

– Абсолютно восхитительна, как обычно. – Я прокручиваю вниз изображение на экране и пытаюсь подавить панику при виде времени на часах. – Она переоценивает мои умения в графическом дизайне.

– Это важная для нее встреча, да? Значит, это и есть то самое «Ё-Бельё». – Он легкой походкой подходит к моей рабочей скамье и начинает смеяться. – Кто вообще носит трусы с надписью «Скотина» во всю задницу?

– Я ношу, каждый божий день, – немедленно ощетиниваюсь я. – Это лучшее белье в мире!

– Ну все, теперь я каждый божий день буду гадать, что сегодня написано на твоих трусах.

– Если ты узнаешь, то этого не переживешь.

Очень трудно делать вид, что ничего не происходит, когда он стоит вплотную к скамье, возможно глядя сзади на мою шею. Я всей кожей чувствую тепло, исходящее от его тела, и краешком глаза замечаю, как ткань футболки облегает его мускулистый живот, точно сахарная глазурь.

А потом он поднимает руку и проводит пальцами по моей шее.

Глава 13

– Ты что, все это делаешь бесплатно? – Том касается моего плеча и поправляет съехавшую лямку майки, но она немедленно сползает обратно, и я чувствую на коже его сокрушенный вздох. – Ну ты хотя бы дальше не ползи, – говорит он моей майке с раздражением.

– Мне платят трусами и сладостями. При нынешнем состоянии экономики без бартера не обойтись. Джейми прочитал бы мне целую лекцию, что надо ценить свой труд. Но кому какое дело. Если я таким образом могу ей помочь, я ей помогаю.

– Ты настоящий друг, – произносит Том с таким восхищением, что я с изумлением смотрю на него. – Дарси, ты такая великодушная.

– Да, я такая.

Я вновь утыкаюсь в экран ноутбука. Это уже слишком. Он тащит меня к себе зубами и когтями, а потом ждет, что я буду испытывать к нему сестринские чувства. Да, я психопатка, которая громит кухни, но я, по крайней мере, это знаю, и я последовательна.

Беда Тома в том, что он сам не знает, кто он. Было бы очень интересно задать ему вопрос: «Ты кто такой вообще?» – потому что я уверена: ответ не имел бы никакого отношения к действительности.

– Я хочу, чтобы ты знала: когда я собирался ремонтировать дом под началом Альдо, я планировал сделать это бесплатно. – Краем глаза я замечаю, как он сплетает и выгибает пальцы своих больших рук. – Брать эти пять процентов мне казалось совершенно неправильным.

– Ты стоишь каждого пенни, – говорю я ему, в точности как моя мама когда-то. – Не парься ты так, Тигр, – для надежности добавляю я прозвище, которое ему дал папа.

Но напоминание о моих родителях не срабатывает. Вопреки моим ожиданиям, он не шарахается от меня.

– Тебе разве не надо возвращаться к работе?

– У меня нет ни малейшего желания туда возвращаться, – признается он шутливым тоном. – Алекс прав. Там, где ты, всегда намного веселее.

– Ну еще бы, – говорю я, поскольку на экране моего монитора красуется задница.

Но когда я отрываюсь от экрана монитора, то вижу, что он смотрит на меня с выражением необычайной мягкости.

– В последнее время тебе от меня доставалось. Прости. – Он привычным движением сбрасывает входящий звонок. – Прости меня за все. Думаешь, у нас все еще может быть хорошо?

Телефон у него снова начинает звонить. Я нужна ему. Я знаю это.

– Тебе достаточно только попросить.

Он явно не понимает, что я имею в виду. Вместо этого его взгляд перемещается на мои губы. Пульс у меня подскакивает, и я торопливо поясняю:

– Попросить меня помочь тебе.

– Но чем ты можешь помочь?

Теперь он смотрит мне в глаза, и внутри меня начинают бегать теплые мурашки. Комната словно уменьшается в размерах. Стены и воздух вокруг нас сжимаются, точно термоусадочная пленка, припаивая нас друг к другу, и я не успеваю себя остановить. Кладу ладонь на его локоть, просто ради того, чтобы почувствовать, какова на ощупь его кожа.

– Всем, что будет в моих силах. – Я сжимаю пальцы и чувствую, как его мышцы сокращаются в ответ, а кадык судорожно дергается. – Я наизнанку вывернусь ради тебя.

Он обхватывает мою руку своими ладонями. Ему явно необходимо сказать мне что-то важное.

– Да, я знаю. Но для меня очень важно все сделать самостоятельно.

В голове у меня эхом звучат слова Колина, и я вновь внутренне взвиваюсь.

– Ты никогда больше не будешь вынужден справляться с чем-то самостоятельно. Я тут. Я рядом с тобой.