Мой адмирал

К 125-летию со дня рождения Сергея Прокофьева Костя получил от Валерия Гергиева предложение поучаствовать в симфонической сказке для детей «Петя и волк» – в роли чтеца. Выступления должны были проходить в нескольких городах, в том числе и во Владивостоке, куда в назначенный день прилетел Костя, подготовился, осторожно выглянул из-за кулис и обнаружил, что в тысячном зале уже полно любопытных малышей.

И вдруг ему сообщили, что сказка откладывается примерно на час в связи с задержкой рейса, которым должен прилететь оркестр Мариинского театра и сам Валерий Гергиев. Что же делать? Костю тем временем попросили пока занять чем-нибудь развеселого маленького зрителя.

Тут Косте, конечно, невероятно пригодился опыт работы с детьми в студиях.

Он решил поискать в зале таланты и предложил желающим прочесть со сцены любое стихотворение. Сначала все стеснялись, самым смелым оказался малыш трех-четырех лет. Он бойко выбежал на сцену, но до микрофона не доставал, и Косте пришлось его приподнять. Малыш прочел «Зайку бросила хозяйка». После его триумфа все остальные настолько осмелели, что к сцене через весь зал выстроилась длиннющая очередь. Ее и увидели изумленные оркестранты и Валерий Гергиев, когда вышли на сцену. Гергиев был в восторге от Костиной находчивости.

Малыш, который первым выбежал на сцену, чтобы прочесть стихотворение, напомнил мне, как мы в 1975 году ездили на Черное море. Костя был тогда таким же крошечным, и у него тоже совершенно отсутствовали комплексы, зато, бесспорно, он уже обладал невероятной харизмой.

Кистинтин из Ленинграда

Черное море, Гагры, 1975 год, мы всей семьей приехали отдыхать на две недели. Снимали комнату на берегу моря у симпатичного хозяина грузина Тенгиза. Жили на первой линии. Вскоре к нам буквально на несколько дней прилетел школьный друг мужа Юра Шашков – отдохнуть и покупаться. Ему хозяева сдали веранду.

Юра в те годы еще не был женат, и всё время присматривался на пляже к девушкам. Если вдруг он видел симпатичную, белую, как сметана, девушку, только что, видимо, приехавшую, он просил Костю добежать до нее, поздороваться и сказать: «Как же вы хорошо загорели!» Костя был очень исполнительный, следовал досконально всем инструкциям, делал комплимент девушкам, а на вопрос – как тебя зовут, всегда отвечал: «Кистинтин из Ленинграда». Дня через три-четыре, стоило нам только прийти на пляж, как все молодые девушки кричали: «Кистинтин, привет!»

Так что Костя был там звездой.

Первые аплодисменты

Однажды вечером мы отправились с Юрой Шашковым и с Костей на главпочтамт, чтобы позвонить домой в Ленинград и рассказать, как же мы прекрасно отдыхаем. Разговор заказывали, и ждать, пока пригласят в кабинку, приходилось довольно долго. Посреди комнаты стоял огромный стол с бланками и чернильницами, вокруг него сидели люди, ожидающие телефонных переговоров, кто-то отправлял телеграммы. Меня первую пригласили в кабинку. Связь была плохая, приходилось переспрашивать, громко говорить, но вскоре и Юру вызвали для разговора с его мамой, и Костя остался один на один с ожидающими переговоров загорелыми людьми. Вдруг я услышала шум, крики и топот, оборачиваюсь – мой сын лихо отплясывает на столе среди чернильниц и во всё горло распевает песню – как он тогда называл «песенку про Костю»: «Шаланды полные кефали в Одессу Костя привозил».

Я выбежала, схватила сына на руки и понесла к выходу, а он продолжал радостно голосить эту песню под непрекращающиеся овации. Так где-то в три с половиной года он получил первые аплодисменты жителей Гагры.

Потом аплодисменты станут постоянной составляющей Костиной жизни. Дай бог, чтобы так продолжалось!

Хочу рассказать еще об одном спектакле – «Калигула», который шел в Ленсовете.

«Калигула» в Театре Ленсовета

Еще работая в театре у Константина Райкина, Костя получил приглашение на главную роль в спектакле «Калигула» в театре Ленсовета. Ну кто бы смог отказаться от такого предложения? Сын купил огромный букет цветов и после спектакля подошел к Константину Аркадьевичу, поблагодарил его и сообщил о своем решении уйти из театра. Так он вернулся в Питер. Начались долгие репетиции. Потрясающие декорации для спектакля построил Александр Шишкин, который всегда работает с Юрой Бутусовым.

Костя играл Калигулу, Миша Пореченков – Геликона, Ирина Ракшина – Цезонию. Репетиции были сложные, часто они продолжались до ночи. Перед Костей стояла задача показать, как юноша превращается в тирана, осмыслить и воплотить на сцене эту трансформацию. Хотя все, конечно, по-своему считывают образ, созданный сыном на сцене. Например, Евгения Пропп пишет, что это спектакль: