Мой Афган. Записки окопного офицера

Следующая волнующая тема – обувь. Практически летом – весной на все операции многие подразделения ходили в кроссовках – это зависело от командира. Естественно, наша разведрота носила их даже не только на выходы и т.д., но и по территории части, на что командование закрывало глаза.

И так, дорогой читатель, я вынес главный постулат войны: выдвигаясь на боевые – бери поменьше продуктов, а боеприпасов побольше. Лучше проголодаться, но остаться живым.

Глава 7. «Высота 2650.0»

Закрываю глаза,

Снова вижу тот бой

И Панджшера скалистые горы…

Декабрь 1987 года. В Панджшере уже лёг снег. Довольно симпатично и величественно смотрятся горы в этот период, хотя скажу честно, горы вообще не вызывали у меня каких-либо восторженных впечатлений, а после Афгана тем более! Итак, декабрь, наш полчок проводит рейдовую операцию в ущелье ГУВАТ. По разведданным там замечена приличная концентрация моджахедов, которые регулярно подвергали обстрелу наши колоны, а так же работающую по Панджшеру авиацию. И даже в конце ноября сбили наш МИ-8. Меня с 12 бойцами, с помощью МИ-8 (вот «красавец войны» – надежен) забрасывают на высоту 2650.0 с задачей уничтожить мятежников, в случае прорыва от преследующих их наших подразделений через нашу высоту с последующим выходом к соседнему ущелью Пьявушт. Обстановка следующая: позади нас крутой склон, но спуститься можно. Справа и слева каменистые обрывы. Впереди тропа, ведущая на нашу высоту от главной дороги в ущелье ГУВАТ.

Первая задача – окопаться, но как? Одна скальная порода! Собрали в округе все более-менее крупные камни, соорудили что-то наподобие укрытий и огневых точек. Опять наш русский авось: у нас ни одной мины, чтобы на всякий случай заминировать тропу и подступы к высоте. В километре от нас пост боевого охранения нашего полка. Я прикинул, если «заваруха» будет, по всей видимости вести нужно будет только ближний бой, и с поста вряд ли смогут нам чем-то помочь. Тишина, афганское небо кажется таким низким и звёздным, что хочется дотронуться до звёзд кончиками пальцев. Не знаю, что нам помогло – Господь или слух моего сержанта Сергейченко. Подходит он ко мне и говорит: «По тропе какое-то движение есть». Я тоже встал, прислушался, да нет, вроде ничего не слышно, но на всякий случай даю команду «поработать» в район тропы и по своим секторам. И тут началось: ночь от трассеров и вспышек превратилась в день. «Духи» открыли такой шквальный огонь, что порою не было возможности голову поднять. Первым был ранен в плечо наш снайпер Витя Игнатченко. Как назло пулей пробита радиостанция, нет связи ни с полком, ни с постом боевого охранения, но они сто процентов видят, что у нас происходит, наверняка в полк сообщат. А бой продолжается. Впечатление такое, что перестрелка с «бородатыми» происходит на дистанции 50—70 метров. Про себя молюсь: «Хоть бы эти, как правило укуренные, «убитые» гашишем твари не пошли на нас в рукопашную». По всей видимости, силы слишком не равны, расклад не в нашу пользу. Услышал вскрик, кричу: «Что такое?». Ранило Мухамедшина в лицо. Не скрываю, все мысли, хоть бы не было рукопашной. Принимаю решение, даю команду: «Гранатами, огонь». Благо их было у нас в достатке, особенно Ф-1. Послышались стоны, крики со стороны «духов». Значит гранаты возымели своё действие. Постоянно в темноте окликаю бойцов. Все живы. Даже как смогли, успели перевязать раненых. Бой начал постепенно замолкать, всё реже « духи» «огрызались» огнём.

Панджшер, Руха декабрь 1987г. Первый снег. Через неделю после боя за высоту 2650.0.

Еле успеваем набивать магазины. Курить от волнения хочется ужасно. Слава Богу, начало светать. Мы видели как «духи» уносили несколько убитых и раненых. Подозвал раненых своих Игнатченко и Мухамедшина:

Как вы, бойцы?

Всё нормально, товарищ старший лейтенант. У Мухамедшина исключительный случай:

пуля пробила ему обе щеки, при этом не задев ни одного зуба!

Рассвело. Минут через тридцать появились «Грачи» (СУ-25) и начали «утюжить» ущелье ГУВАТ. Через сутки «вертушками» нас сняли с высоты.

За бой на высоте 2650.0 нас всех представили к правительственным наградам.

Глава 8. Саланг

Мне не забыть той высоты, я знаю, И вихря страшных «духовских» атак, И лишь теперь с годами понимаю

Мы там познали кто есть друг, кто враг!

Крошился скальник от свинцовой бури, И мы не в силах головы поднять, А высоту «насиловали» пули,

Но нам-то надо «духам» отвечать.

И дали мы, для русских нет преграды, Смотрите, суки, – русских не сломить, И знайте, что не будет вам пощады, Вам эту высоту не покорить…