Мой ангел злой, моя любовь…

Напоследок в тот день оставили усадьбу в Святогорском. Этого визита Анна ждала с каким-то странным смятением в душе. Она даже хотела остановить поезд из саней, в котором шумно ехали маски, развернуть их к имению Шепелевых, прекратить этот балаган, который начал раздражать ее. Но головные сани, с ряженым в медведя холопом, уже въехали в липовую аллею, что вела к дому, а значит, там уже знали о приближении ряженых. Да и как не заехать? Графиня непременно узнает, что объехали многие дома окрест, а ее обошли стороной, примет на свой счет. Негоже было собственным эмоциям брать вверх в этом положении.

Анна попробовала было заупрямиться у самого подъезда, не идти в дом, но ее подогнала мадам Элиза, сопровождавшая ряженых — «Горячку желаешь хватить, polissonne [62]?». И действительно, думала Анна, следуя в хвосте толпы ряженых, глупо остаться в сумерках и на морозе одной. У графини непременно сядут за souper léger [63], а он мог затянуться надолго.

Графиня принимала гостей в одном из салонов бельэтажа. Сидела в кресле с болонкой на коленях и с легким смехом наблюдала через лорнет за Арлекином, который к концу вечера совсем вошел в роль и едва не переходил границу приличий в своих шутках. Ее воспитанница сидела чуть поодаль от нее, у самого окна, словно в стороне от происходящего, едва улыбалась робко ряженым и невольно взвизгнула, когда медведь-холоп рыкнул в ее сторону. Графиня, как и остальные, рассмеялась ее страху, схожести ее визга с писклявым лаем болонки, которым разразилась та, подпрыгивая на коленях хозяйки, а Анна скривила губы в усмешке — что за разиня, неужто не видит, что медведь лишь голова да шкура на плечах рослого холопа? Да кроме того и прошлого года ее пугали так же, и так же она визжала испуганно.

— Arlequin est… est… — проговорила графиня. — Петр Михайлович Шепелев!

— Vous y êtes! [64] — закричали хором ряженые, смеясь. Графиня тоже рассмеялась, довольная своей догадкой, а ее болонка снова визгливо залаяла этому гвалту голосов. Пришлось отдать ее лакею, чтобы унес от греха подальше.

— А очаровательная спутница нашего Арлекина…, - графиня навела лорнет на Полин, что тут же присела в реверансе перед ней, придерживая широкие юбки своего костюма. Она долго вглядывалась, даже чуть наклонилась вперед, хмуря лоб, будто недоумевая. — C’est Ан…

— Au plus pressé, ma tantine [65], - раздался в тишине голос Андрея, и Анна невольно вздрогнула от неожиданности. Едва зайдя в салон, она оглядела комнату, но кавалергарда в ней не нашла глазами, а нынче ж… вот он, стоит в тени за креслом тетушки, прислонившись одним плечом к стене. И как она не заметила его, ведь его мундир так отчетливо белел в том полумраке, той тени, куда не долетал свет от свечей в серебряных жирандолях?

— Ты разгадал Коломбину, Андрей Павлович? — обернулась к нему графиня.

— Нет, ma tantine, — он склонился к уху тетушки и произнес. — Берите маску, у дверей стоящую скромно. Екатерининскую даму. Ручаюсь, под ней та, чье имя вы готовы были произнести.

— Неужто? — графиня навела лорнет в сторону Анны, что открыли ее обзору расступившиеся чуть в стороны ряженые, поманила к себе ее.

— Vous pouvez être sûr [66], - последовал твердый ответ. Голубые глаза поймали в плен серые в прорези белой маски и не отпустили, даже когда их обладательница приблизилась к креслу графини.

— Тогда пусть будет так: Екатерининская дама — Анна Михайловна Шепелева, — проговорила графиня, а после сделала Андрею знак склониться снова к ней ближе, прошептала тому на ухо. — Гляди же, из своих рупь отдашь, коли обманулся и меня в заблуждение ввел. Не люблю быть неправой!

— Vous y êtes! — ãромко воскликнул Петр, подавая руку сестре, чтобы помочь подняться из реверанса, в который та опустилась перед графиней, разглядывавшей в лорнет Анну. Все снова засмеялись, заговорили в голос.

— Vous m'en voyez surpris [67], - произнесла Марья Афанасьевна отчетливо, и Анна взглянула на графиню, в эти цепкие глаза, оглядевшие ее с ног до головы и как-то долее обычного задержавшиеся на ее лице, полускрытому маской. А потом она отвернулась от Анны к ряженным, позволяя той перевести дух. — Allons! Le suivant masque! [68]

Наконец все маски были разгаданы на удовольствие графини. Ей почти не пришлось опускать в мешочек при том, но она от души положила в него целковых после, памятуя о том куда пойдут эти монеты. Ряженые холопы были отпущены в кухню, а господам было приказано накрывать легкий ужин в малой столовой. Пока лакеи под руководством Пафнутия Ивановича сервировали стол, суетясь между буфетной и столовой, гости расположились в салоне, расселись на многочисленные козетки и кресла. Было решено заполнить сложившуюся паузу музицированием.