Мой Балканский рубеж. Исповедь русского добровольца

Верно, с позиции мы потом ушли. Только произошло это спустя шесть часов. По приказу сербского командования. Когда сербские ополченцы укрепились на других, более близких к городу, позициях. Все это не опровергает только что сделанный вывод. Повторяю: город мы спасли. Правда, об этом нам пока никто не сказал. Сербы в участниках обороны высоты Заглавок героев не увидели. Понятно, на рукоплескания, ордена, сидение в президиумах мы и не рассчитывали (не за этим сюда ехали), только все равно несправедливо: горстка русских добровольцев спасла целый, пусть небольшой, город, а от сербов об этом – ни слова, ни полслова. Обидно!

Что делать? Один выход – смириться! Любой другой выход (например, идти к сербам, бить себя кулаком в грудь, говорить, что я герой) неприемлем.

И про другое помнить надо. Забытые герои, невручённые награды, украденные подвиги – составляющие любой войны. С какой стати быть этой войне исключением?

* * *

Обращает внимание диковинная прическа многих молодых сербских бойцов: на затылке то ли выбрит, то ли выстрижен православный крест и четыре буквы «с», каждая из которых помещена в квадрат пространства, образуемого сторонами креста. Сербы объясняют: это древний, особенно актуальный ныне, национальный девиз, что-то вроде «Сербия сама себя спасает».

Конечно, по поводу «главной идеи» лозунга можно поспорить (особенно с учетом личного добровольческого опыта), но, в целом, лозунг правильный и прическа, «несущая» его, оригинальна и привлекательна.

В вышеградских парикмахерских подобным образом могут украсить голову любого желающего. Разумеется, если этот желающий имеет прямое отношение к фронту и войне. Скопировали эту моду и некоторые из русских добровольцев. Испытываю желание последовать их примеру. Конечно, это мальчишество, но почему бы и нет?

* * *

Володька-Бес и Сашка К. по-прежнему в госпитале. Первый никак не оправится после контузии, полученной 12 апреля (головные боли, сильное головокружение). Второй лечится после полученного в тот же день ранения в голову (почти полная потеря зрения, едва видит стоящую перед ним пепельницу). Володька Р. (разрыв барабанных перепонок и легкое сотрясение мозга) близок к выписке. Скоро вернется в отряд и пулеметчик Пашка, единственный уцелевший из смены, что держала оборону в крайне правом бункере на высоте Заглавок 12 апреля[18].

* * *

Решено. Через два дня уезжаем! К собирающимся домой прибавилось еще несколько человек. Мотивы их отъезда уже знакомы: («Повоевали, посмотрели, хватит»). Дорога будет нелегкая. От Вышеграда рейсовым автобусом до Ужицы. От Ужицы поездом до Белграда. От Белграда до Москвы. До Белграда дорога бесплатна (на нас распространяются какие-то льготы). От Белграда до Москвы надо будет приобретать билет. За свои деньги. Оказывается, выбраться из зоны боевых действий не так-то просто. Необходима специальная бумага. Сербы называют ее «дозвола».

Прежде чем получить дозволу, нам необходимо сдать оружие и обмундирование. Каптер требует поштучного возвращения всего ранее полученного – от автоматов до башмаков и курток. Оружие мы сдали безропотно. С вещами сложнее. За время ночевок у костра, скитаний по горным склонам и т. д. и т. п. многие вещи пришли в негодность (что-то прогорело, что-то порвано о сучья и камни) и были попросту утеряны. Есть желание оставить что-то из вещей на память, в качестве сувениров. От нас же требуют возвращения полного комплекта всего выданного. Процедура объяснения с каптером Славко унизительна, но результативна. В итоге желанная дозвола (пропуск с перечнем наших фамилий, с подписью начальника и круглой печатью) у нас на руках. Прощай, Вышеград, прощай, Босния. Счастливо оставаться нашим. Дай Бог всем им вернуться по домам. Живыми, целыми, невредимыми!

* * *

На меня возложена обязанность отвезти в Москву и передать родным сумку с вещами Кости Богословского. Поручение не из легких (мягко сказать), но отказаться язык не повернулся. В Москве живут мать, брат, отчим Кости. Что я скажу им? Какие слова выбрать в богатом родном языке, чтобы объяснить, почему их сын и брат остался навсегда на югославской земле? Не могу представить себе – как произойдет моя встреча с этими людьми. Лучше сходить лишний раз в разведку.

* * *

Сложилось четкое представление о «социально-национальном» составе русских добровольцев в Югославии. В основном это люди, получившие среднее или средне-техническое образование, выходцы из семей среднего и ниже среднего достатка, жители крупных городов. «Обремененных» законченным высшим образованием среди добровольцев – процентов десять, гуманитариев – считанные единицы. Откровенно судимые – отсутствуют, но приблатненных, имевших напряженные отношения с правоохранительными органами, – едва ли не треть.

Казалось, что нынешняя ситуация в Югославии должна привлечь сюда массу бывших российских военных (отставников, сокращенных, уволенных и пр.). Состав нашего отряда напрочь опровергает «это предположение.