Мой Балканский рубеж. Исповедь русского добровольца

Услышав утвердительный ответ, ушел. Вернулся через четверть часа с пакетом в руках. Пакет молча вручил нам, так же молча пожал руку каждому и ушел. В пакете оказались две бутылки марочного рома. Последнее особенно удивительно, ибо официально в Вышеграде сухой закон, и алкоголь из торгового ассортимента исключен (однополчане покупают ракию с немалым трудом из-под полы где-то на окраине города).

Растрогал и недавний визит в казарму трех пожилых сербок из расположенного поблизости села. Вошли молча, улыбаясь, В руках у каждой по стопочке вязанных из домашней шерсти носков и жилеток-безрукавок. Так же молча женщины раздали эти сокровища нам, поклонились и ушли. К стыду своему, мы не успели даже спросить их имен и точного названия села, откуда они пришли.

* * *

Давно обратил внимание, что воюющие сербы (а, значит, и мы) называют здесь своего противника не по национальному признаку (боснийцы», «босняки»), а по религиозной принадлежности – «мусульмане».

Что за этим? Дань балканским реалиям? Ведь, действительно, боснийцы – это те же сербы, что несколько веков назад дрогнули под прессом турецкого гнета и приняли веру оккупантов. Или здесь мы имеем дело с первой «ласточкой» грядущих глобальных религиозных войн, когда относительно молодой ислам «огнем и мечом» будет добывать себе «место под солнцем», уничтожая, вытесняя, в лучшем случае перекрещивая, приверженцев любой другой веры?

Понятно, вопросы – риторические. Ответ на них сможет дать только время. Только из головы их не выкинешь. Разумеется, сразу и ситуация в Отечестве вспоминается: и трагическая демографическая ситуация с русской нацией, и стремительно растущая рождаемость в иноверческих семьях, и ползучая агрессия мусульманского фундаментализма. И еще много чего в связи с этим вспоминается. Оптимизма и веселья от подобных раздумий не прибавляется.

* * *

За время нахождения здесь вырабатывается странное, военно-потребительское отношение к природе, к окружающему ландшафту. К деревьям, кустам, обочинам, камням – подход строго конкретен, через призму «как это может меня защитить от пуль». Топаешь по горной тропинке с вязанкой дров за спиной, посматриваешь налево-направо, а в голове вертится незатейливая схема: если стрелять начнут слева – упасть за тот серый камень, если огонь откроют справа – хорониться за ближайшим еловым стволом. Увы, когда огонь открывается внезапно – часто трудно понять, откуда летят пули.

Как наивны (если не глупы) люди, разглагольствующие ныне о славянском братстве. Единственное конкретное проявление этого братства сегодня – международные конгрессы с резолюциями (от которых никому ни холодно, ни жарко), жирные банкеты с лицемерными здравицами, бесконечные загранкатания с немалыми командировочными. Реальный эффект от всей этой суеты равен нулю.

Где конкретная помощь Болгарии, Польши, России, других славянских государств? Понятно, сегодня бал в этих государствах правят те, кому национальные и славянские интересы «до лампочки», но разве это значит, что все граждане этих государств разом забыли о корнях своих, утратили чувство сострадания, солидарности, родства?

Почему в трудную минуту рядом с сербами в лице добровольцев оказались только русские?

Выходит, русские – исключительная нация.

Исключительная по своей отзывчивости, энергичности.

* * *

Совсем недавно я отмечал в своем дневнике, что после 12 апреля отряд стал дружнее, сгладились ранее ежедневно напоминавшие о себе противоречия между казаками и «мужиками». Действительно, спеси и кичливости в казаках заметно поубавилось, что же касается «дружбы в отряде» – то этот вывод, увы, поспешен. После выдачи первой зарплаты (по четыреста немецких марок на нос) в жизнь отряда прочно вошли пьянки. Просто потреблением спиртного дело, как правило, не кончается. Каждая пьянка венчается дракой. Несколько раз открывалась стрельба. Пока, к счастью, по стенам и в воздух. Участились случаи воровства. Кое у кого уже пропали деньги, некоторые вещи.

* * *

С удовольствием перечитал здесь роман В. Пикуля «Честь имею». Содержание книги и местные впечатления во многом перекликаются. И там, и тут Югославия, сербы, интриги, славянское братство.

Время от времени книгу можно увидеть в руках почти каждого из нас. Правда, предпочтение отдается исключительно легкому чтиву типа русофобской книжонки о новых похождениях Штирлица, слабеньких детективов, простенькой фантастики. Месяц тому назад в казарме можно было увидеть подборку журнала «Кубань». Увы, до сего дня журналы не дожили, так как были употреблены личным составом на естественные надобности.

* * *

Пьянки в отряде участились. Почти каждая заканчивается мордобоем. Чаще всего достается Валерке Г. – инженеру-экономисту из Белоруссии, последнее время работавшему в Москве. Достается от казаков. Какая черная кошка между ними пробежала, сказать трудно, но схема инцидентов уже сложилась: сначала совместная пьянка, потом рукоприкладство.