Мой бедный ангел (СИ)

Мужчина окинул взглядом ее платье глубокого ультрамаринового цвета. Судя по всему, ей захотелось надеть что-то скромное и неброское, но вряд ли Мэллори было известно, что из всех существующих красок для ткани, эта была самой дорогой.

Когда они сели в карету, девушка плотно укуталась в черное пальто с серебристой отделкой. А еще Майкл только сейчас заметил, что в мочках ее ушей виднелись маленькие серьги в виде каплевидных жемчужин.

Девушки из низкого сословия редко прокалывали уши, так как купить для них украшения им было не по карману, и Мэллори была из их числа.

— Когда ты успела? — усмехнулся Лэнгдон, видя, что прокол явно был совсем свежий.

— А, это… — пробормотала девушка, заметив куда был направлен взгляд мужчины, — да только что. Леди Вандербильт сказала, что так будет лучше.

— Мне нравится, — тихо сказал Майкл, улыбнувшись уголком рта.

Мэллори чуть покраснела и радостно улыбнулась. Хоть мочки ушей до сих пор болезненно жгло, услышать от Лэнгдона комплимент было приятно. Не так уж часто он их и говорил.

Майклу же, глядя в счастливое лицо девушки, стало жаль, что впереди их ожидала отнюдь не увеселительная прогулка. Однако, в глубине души он был рад, что после того, как он сегодня со всем покончит, Мэллори будет рядом. Возможно, сейчас он нуждался в ней куда больше, чем ему казалось раньше.

Девушка видела, что чем дальше они ехали, тем мрачнее становилось лицо Лэнгдона, словно его глаза, цвета ясного неба, медленно затягивали тучи. Городские пейзажи за окном постепенно сменились на сельскую местность с замерзшими деревьями, покрытыми инеем.

За пару часов пути, Мэллори еще пыталась как-то разговорить Майкла, но он отвечал сухо и неохотно. Оставив эти попытки, девушка молча смотрела в окно, гадая, куда же они, в конце концов, едут.

…

— Это же… — тихо пробормотала Мэллори, глядя на огромное здание из красного кирпича, что находилось за высокими коваными воротами.

— Я ведь говорил, что тебе не понравится, — со вздохом сказал Лэнгдон, глядя в окно.

Девушка вздрогнула, когда карета со скрипом остановилась. Мэллори, как и всякий житель Лондона, была достаточно наслышана о Бедламе. Ужасы, что ходили об этом месте, могли потягаться со страшилками на ночь о каком-нибудь Джеке Потрошителе. Поговаривали, что многие тюремные заключенные предпочитали каторгу или петлю, нежели оказаться в стенах Бетлемской лечебницы, настолько она наводила страх на людей.

— А зачем вам сюда? — осторожно спросила девушка, выходя из кареты.

Она помнила, что Майкл просил не задавать вопросов, но любопытство было слишком велико.

— Навещу одного пациента, — холодно ответил он, хлопнув дверью кареты.

Пока они приближались к дверям, Мэллори шла рядом с Лэнгдоном, крепко ухватившись за его локоть. Быть может, ей и правда не стоило напрашиваться ехать сюда с ним. Это место пугало ее до дрожи.

— Чем могу помочь? — спросил мужчина в белом халате с седыми усами и бородой, когда они вошли в холл.

Мэллори чуть скривилась. В нос тут же ударил резкий запах лекарств, затхлости и мочи.

— Я пришел с визитом к Уилльяму Фон-Эвереку, — негромко сказал Майкл, глядя на врача внимательным взглядом.

— Одну минуту… — пробормотал мужчина, подходя за стойку и листая огромную книгу с мелкими записями, — а, да, есть. Палата 271. А вы, позвольте узнать, кто, и какая цель вашего визита?

— Майкл Лэнгдон, состою в министерстве ее величества королевы Виктории. Дело государственной важности, потому, рекомендую вам меня не задерживать, — ледяным голосом произнес он.

Доктор растерянно посмотрел на посетителя.

— Разумеется, сэр, — немного испуганно сказал мужчина, — вы можете войти. Я попрошу, чтобы вас сопроводили.

Когда они вошли в крыло, где находились палаты, Мэллори вжалась в Лэнгдона еще сильнее. Сразу стало видно, что пациентов в Бедламе было куда больше, чем имелось свободных палат. Огромное количество людей ютились у холодным стен на драных матрасах, или же просто на голом полу. Запах, что девушка ощутила еще в холле, здесь был совершенно невыносим. Закрыв ладонью нижнюю часть лица, Мэллори смотрела в спину санитару, что вел их по извилистым темным коридорам.

Грязь, вонь и истошные крики, что вдруг прерывались на истеричный смех — вот, что представляла из себя на первый взгляд Бетлемская лечебница. И девушка была уверена, что если копнуть глубже, то ко всему перечисленному добавятся еще боль, муки и унижение несчастных пациентов, что выглядели здесь, словно мусор, выброшенный на помойку жизни.

Мэллори с трудом могла представить себе, какие грехи нужно было сотворить, чтобы заслужить заключение в подобной клоаке. А вот Лэнгдон это себе вполне представлял.

Майкл раньше не был в Бедламе, и теперь был уверен, что одного воображения было недостаточно, чтобы в полной мере прочувствовать, всю гниль и омерзительность этого места. И чем больше он видел, тем сильнее в его душе загоралось мрачное удовлетворение.

— Палата 271, — объявил санитар, остановившись у одной из дверей.

— Я пойду один, — тихо сказал Лэнгдон, взглянув на Мэллори, — жди здесь и никуда не уходи.