Мой брат играет на кларнете

«Лишь бы не сорвалось! – думал я. – Ну, а если сорвется… Я погибну в подвале. И не так, как Аида и Радамес, которые все-таки были вдвоем. Нет, я закончу свою жизнь в темном, сыром одиночестве! Все решится буквально через секунды. Вот сейчас! Вот сейчас…» Я вытер со лба капли страха. Даже не очень опытный глаз мог бы безошибочно определить: меня трясла лихорадка. Как хорошо, что Наташа была далеко!

Наконец мы остановились у двери, ведущей прямо в подвал.

Племянник схватился за щеколду. Железо со ржавым стоном проехало по железу.

Потом он повернул круглую головку английского замка.

– Проходи-ка, парнек…

– Нет, вы вперед проходите. Вы ведь старше! Я себе не позволю…

– Вежливый ты, парнек! Не люблю вежливых.

Он шагнул в сырой мрак подвала.

И в то же мгновение дверь, которую я смело и решительно толкнул ногой, захлопнулась. Щелкнул замок, от которого ни у кого не было ключа… На всякий случай я тут же навалился на щеколду и с трудом задвинул ее.

– Парнек, ты что? – послышалось за дверью.

– Не хочу вам мешать, – с плохо скрываемым злорадством ответил я.

– Открой дверь! Откр-р-р-ой!

– А вы нам открыли?

– Ну, пар-р-рнек! Ну, ты у меня…

– Пока что не я у вас, а вы у меня… сидите в подвале.

– Сейчас я твоих дружков… Я их всех! Будто мать родная не родила!.. Я их…

– Сначала найдите!

– Да я их!

– Посидите вдвоем со скелетом!

Он стал колотить в дверь ногами. Но она была прочно обита ржавым железом.

– Попробуйте пролезть через другую дверь, – посоветовал я, зная, что через нее пролезет только маленькая головка Племянника. Или его нога.

– Навр-рал? Ты мне навр-рал?

– Нет, я сказал правду. Подойдите к столу – и убедитесь!

Послышался топот его ножищ.

«Вот сейчас он остановился возле стола… – думал я. – А сейчас вот читает: «Племянник! Передай привет своей тете!»

– Откр-р-рой! – раздался крик из глубины подземелья, похожий на рев циклопа, запертого в пещере.

Чувство законной гордости переполнило меня! Был открыт путь к телефону.

Наташина мама была спасена!..

Глава XI, в которой мы слышим разные голоса и топот погони…

– Как тебе удалось? Как ты это совершил? Как сделал? Как?! Расскажи!

– Важен результат, – отвечал я на вопросы своих друзей. – Он сидит в подвале? Сидит! Он кричит в подвале? Кричит! Остальное, как говорится, детали.

– Победителей не судят! И не расспрашивают!.. – изрек Покойник.

Ему не хотелось, чтобы мной восторгались, чтоб меня расспрашивали. И хоть наши желания решительно не совпадали, я тоже сказал:

– Зачем оглядываться назад? Лучше будем смотреть вперед!

– Я слышал, что у военных принято анализировать военные операции, которые привели к победам, – сказал Принц Датский. – На них учатся остальные.

Мне не хотелось вслух анализировать свою «операцию». Ведь я перехитрил Племянника… А хитрость со стороны всегда выглядит менее выгодно, чем прямая схватка, чем смелость, проявленная в открытом бою. «Если бы они слышали своими ушами, как Племянник грозил запихнуть меня обратно в подвал, словно сельдь в банку, – рассуждал я, – они бы поняли, что я проявил не только находчивость, но и храбрость. Но они этого не слышали и уже не могут услышать. Пусть же догадываются сами. Вдруг Наташа подумает, что Племянник струсил, испугался меня! Я не буду с ней спорить. К сожалению, она вряд ли может так подумать…» И хотя я предложил не оглядываться назад, мне внезапно захотелось, чтобы они услышали рычание Племянника и поняли, какого противника я победил.

Всем не терпелось добраться до телефона, но я предложил:

– Давайте спустимся на минутку!

Спустились все, кроме Глеба… Он, который старался первым выполнять мои приказания и даже, подобно Мироновой, заранее угадывать их, тут вроде бы не расслышал. Я не стал насиловать его волю.

Может, он боялся, что я и его тоже загоню в подземелье.

А может быть, считал себя не вправе издеваться над Племянником, который еще недавно был его верным сообщником. Соучастником его преступления! И вновь передо мной возникла загадка, которую еще предстояло понять, разгадать: «Зачем Глеб звонил Племяннику? Зачем просил его запереть нас в подвале? Зачем?!» Мы подошли к двери, обитой ржавым железом, и я крикнул:

– Ну, как там дела? Какое у вас настроение?

Племянник стоял по ту сторону возле самой двери, как тигр возле металлических прутьев клетки.

– Откр-рой! – заорал он. – Откр-рой!

Все отскочили в сторону. Но я остался на месте. Я даже не шелохнулся. И с плохо скрываемой насмешкой произнес:

– Мы же освободились собственными силами. Без вашей помощи. Вот и вы постарайтесь! Проявите инициативу, находчивость. Посидите, похудейте – тогда, может быть, пролезете через ту дверь, через которую мы…

– Я р-разнесу дачу! – кричал Племянник.

– Тетя будет очень огорчена, – спокойно ответил я. И обратился к своим друзьям: – Прошу вас наверх! К телефону. Прошу!

Все тихо мне подчинились. Мы вошли в комнату, которую когда-то снимал у тети Племянника Гл. Бородаев. Она переходила прямо в террасу, а терраса выходила прямо во двор.