Мой брат – моя истинная пара

Правда, сейчас мне хотелось не расслабляться. Я повернулась к Райену, и внутри всё вдруг томительно сжалось, когда я увидела, что он снимает рубашку. Бросив её на пол, он шагнул ко мне и потянул за ленты моего пояса, ослабляя его. Я молча подчинялась, украдкой любуясь игрой света на его обнажённой коже, на живых, упругих, гладких мускулах. Близость горячего тела Райена сводила с ума, сердце стучало где-то в ушах, дыхание спирало, кружилась голова.

Платье упало к моим ногам. Райен потянул меня вниз, заставил сесть на свою рубашку. Сам сел напротив, скрестив ноги так, что я оказалась прямо между ними. Взгляд то и дело опускался на выпуклость в его штанах. Мысль о том, что Райен меня хочет, заставляла где-то внутри судорожно сжиматься, пуская по телу приятные волны жара.

Усадив меня, Райен некоторое время ничего не делал, молча пожирая меня глазами. Тогда я взяла его руки и сама положила себе на грудь. Прикосновение грубоватой, шершавой, горячей кожи его ладоней показалось мне очень приятным. Едва я накрыла его руками свою грудь, как пальцы Райена сразу пришли в движение. Аккуратно погладили нежные выпуклости, провели по затвердевшим сосками, круговым движением очертили ареолу. Я невольно вздрагивала каждый раз, когда Райен касался сосков, тело пронзали острые разряды удовольствия. А когда он наклонился и взял сосок в рот, мне вообще показалось, что меня вот-вот унесёт. Я ахнула, вцепилась в его руки, Райен быстро поднял голову:

— Больно?

Я замотала головой, сил говорить не было. И сама притянула его голову к своей груди.

Какой глупый… разве можно отвлекаться в такой момент?

Райен снова вернулся к прежнему занятию. Осторожно поймал губами сосок, обвёл языком. Стал посасывать и перекатывать, иногда легонько прикусывая. Я была уже вся мокрая внизу, мышцы внутри сжимались от желания скорее почувствовать его член, но Райен вдруг прервался и спросил:

— Тебе нравится?

О боже, какой дурацкий вопрос. Конечно, нравится! Я кивнула, как дура. А сама смотрела в его глаза. Они были такие красивые, с тёмным пасмурным ободком, зрачки как чёрные зеркала. Боже, да он сам весь такой красивый, прямо сердце заходится. Сильные плечи, мощные ключицы и шея, тугие мышцы пресса под гладкой кожей. Волосы золотились в оранжевом свете, глаза блестели. Грудная клетка поднималась быстро-быстро, если приложить ладонь, наверное, можно было поймать ритм его сердца.

Я сама потянулась к ремню на штанах Райена. Но на полпути поддалась соблазну и коснулась выпуклости чуть ниже. Она неожиданно оказалась такой твёрдой, что я поразилась: как будто и не часть человеческого тела. Взглянула на Райена, а он смотрел на меня — одна половина лица освещена, другая в полумраке, губы маняще полураскрыты, похож на демона… искусителя.

Я провела по безотчётно влекущему твёрдому предмету, следя за выражением лица Райена. Он облизнул губы, но остался недвижим, только кадык слегка подпрыгнул. Тогда я расстегнула его ремень, помедлила и запустила руку под замшевую ткань. Неловко, неуклюже попыталась нащупать то самое. Райен чуть повернулся, перехватил мою руку и сам её направил.

Наткнувшись на обжигающе горячее под тонкой шелковистой кожей, я вздрогнула. Это было удивительное ощущение. Мне никогда не приходилось ещё касаться обнажённого мужского члена в э-э… готовом к работе состоянии. Заформалиненные, скукоженные, ледяные на ощупь, совершенно не возбуждающие — были, но это совсем другое дело. Пришлось помотать головой, чтобы отогнать призрак анатомички.

Райен отстранил меня. Не успела я испугаться, что он каким-то образом уловил мои мысли и обиделся, как я поняла, что он просто снимает с себя сапоги, а потом и штаны вместе с нижним бельём. Я сидела, как посадили, на его рубашке, и молча наблюдала, как он обнажается, как свет играет на гладких мышцах, высвечивает выпуклости и ямочки.

Смущения не было, вернее, был дикий удушливый жар, мощная пульсация внутри и пересохшая, невзирая на влажность вокруг, глотка. Но я не отводила от Райена взгляда, с жадностью наблюдая за каждым движением. И даже вид его члена в полной, так сказать, боевой готовности вызвал во мне скорее желание прикоснуться, чем стыд или смущение.

Райен чуть постоял, смотря на меня, совершенно обнажённый, не проявляя ни капли стеснения. Потом снова подошёл и тихо опустился рядом. От серьёзного взгляда у меня внутри ёкнуло, и я сама потянулась к губам Райена. Поцелуи были ещё жарче и безумнее сейчас, когда он был полностью обнажён, а на мне оставались лишь тоненькие трусики да полупрозрачная камисоль, спавшая на бёдра.

— Не смей сейчас говорить, что ещё можно передумать, — сердитым шёпотом сообщила я Райену, когда мы оторвались друг от друга.

Он тихо улыбнулся. Покачал головой:

— Теперь уже нельзя.