Мой человек

Мне вдруг резко расхотелось слушать концерт. Алёша раскланивался – люди хлопали так радостно, как будто именно его и ждали, а не случайно попали на замену.

Я встала и пошла прочь по залу. Наверное, артисту, который вышел играть и вежливо поклонился своим зрителям, не очень приятно видеть спину человека, решившего уйти еще до начала. Может быть, этому зрителю стало плохо… Или он что-то потерял и пошел искать…

Ну да. Мне стало как-то плохо от неожиданной встречи. И еще я знаю: то, что я потеряла, – не найти. Поэтому я быстро дошла до высоких центральных дверей, уже закрытых. Там секунду помедлила, потом повернулась и пошла обратно. Конечно, Мишечкин меня видел. Вряд ли узнал, ведь мы не виделись столько лет. Люди говорят, что я не изменилась, но я-то сама себя в зеркале не всегда узнаю. В привычных зеркалах – да. Даже знаешь зеркало, в которое лучше не смотреть, если плохо спала или расстраивалась. Пробегу утром мимо этого зеркала, и быстрее в ванную, где свет неяркий и идет сбоку, там я очень хорошо смотрюсь. Такая вполне себе симпатичная… Глаза добрые, лицо улыбчивое… Грустноватое, но улыбчивое, улыбка близко…

А в незнакомом месте иногда видишь себя и думаешь: вот тетка уставшая – в платье, как у меня… Так нет! Это же я сама! Уставшая и грустная тетка, которой не жаль тратить свою единственную жизнь на грусть о том, чего не вернешь. И вопрос – стоит ли возвращать.

Я быстро села на свое место, на которое уже нацелился мальчик, сидевший с бабушкой рядом. Скоро я поняла, почему ему понравилось мое место. Он все время тайком от бабушки ел и норовил вытянуть ноги то под переднее кресло, то в мою сторону и поспать. Бабушка есть и спать ему не давала – первые пятнадцать минут. А дальше я уже не обращала внимания на соседей. Потому что меня просто захлестнула музыка.

Пока мне еще мешал мальчик, я вспоминала, как познакомилась с Алёшей и вскоре – с Ильей. Алёша Мишечкин учился тогда в аспирантуре в консерватории и был милый, начитанный, застенчивый, упорный в своем деле. И все бы, наверное, пошло по-другому, если бы не внезапно вспыхнувшая влюбленность в Илюшу. И не потому, что родился ребенок, – ведь Мариша появилась у нас не сразу. То, что Илюша – мой человек, я поняла быстро. А Алёша… Слово это на самом деле – его. Это он мне так сказал когда-то: «Ты, Оля, просто мой человек. На всю жизнь».

Мне очень понравились эти слова. Тем более что Алёша меня почти не знал, ни разу не целовал, лишь все время смотрел на меня, слушал, что-то говорил сам и все заглядывал в глаза. И как-то быстро понял, что я его человек. По глазам, наверное. Мне было приятно и хорошо с ним. Мы гуляли, Алёша водил меня на бесплатные концерты к своим однокурсникам и знакомым, мы почти каждый вечер слушали где-то музыку, потом он провожал меня домой. Я жила с бабушкой. Мои родители работали на Севере, на Севере же несколько лет назад оба и умерли, один за другим, толком так и не познакомившись с Маришей, видели ее всего два раза в жизни.

А моя бабушка тогда смотрела на нас в окно со второго этажа, где мы жили, махала рукой, звала Алёшу пить чай. Он никогда не поднимался. Однажды дошел до самой двери квартиры, бабушка уже открыла нам дверь, а он поздоровался, постоял за порогом и отчего-то ушел. Я знала, что он стесняется и боится, что не понравится бабушке. Такое серьезное отношение ко всему меня немного пугало. Ну не понравится и не понравится – и что?

Наверное, я не была готова попасть в плен такой дружбы или любви, не знаю, что бы из всего этого вышло. Что бы было, если бы в парке ко мне не подошел Илья. И тогда уже я, вспомнив хорошее Алёшино определение, сказала самой себе: «Вот мой человек». С Алёшей попыталась сразу расстаться, чтобы не вводить его в заблуждение. Но это оказалось не так-то просто. Алёша приходил и стоял у меня под окном. Не каждый день, но часто. И в любую погоду. У меня дома был телефон, но Алёша мне не звонил. Стоял и ждал, пока я выйду или хотя бы посмотрю в окно. Иногда он не приходил по нескольку дней. Тогда я ругала себя и думала – вот, наверное, он простудился и заболел. Простоял же позавчера три часа под окном. Зачем? Ведь все ясно. Ведь пути назад нет, я уже встретила своего человека, самого лучшего, самого хорошего, самого близкого. Илюшу…

Я так долго была счастлива с ним, что перестала остро ощущать это счастье, думала – вот это и есть жизнь. Обычная, как у всех. Когда тебя любят, смотрят на тебя с любовью, как бы ты ни выглядела, когда любишь, ты и живешь этой любовью. Когда ты нужна постоянно – как друг, как женщина, равных которой нет. Так говорил Илья, и у меня не было причин ему не верить. Он на самом деле любил меня.