Мой дед Иосиф Сталин. «Он – святой!»

Реваз Михайлович организовал поездку в их родовую деревню в окрестностях города Каспи и недалеко от Гори. Возглавляла «делегацию» Дора Михайловна, однако меня она посадила впереди рядом с водителем. В Гори поехала одна молодежь. Пробыл я у Монаселидзе несколько дней. Затем приехал мой случайный попутчик в аэропорту Алик Бокалишвили и забрал в Кахетию.

По своим делам приезжали в Москву Деви и Мераб. Остановились они у нас на «Соколе». Кроме меня в квартире проживали сестры недавно умершей мамы: Вера Павловна с мужем Виктором Васильевичем Рахмановым и Александра Павловна. Меня после окончания академии направили работать на завод в город Подлипки в должности военного представителя. На дорогу в один конец приходилось тратить около двух часов (троллейбус, метро, электричка). Рано вставал и поздно приезжал. Времени для общения с родственниками из Тбилиси практически не было, они были предоставлены самим себе.

Деви, например, купил покрышки для машины. Покупку сложил в передней напротив дверей комнаты дяди. Выходя в коридор, он натыкался на них и каждый раз повторял: «Зачем покрышки везти в Тбилиси!» Смущенный Деви разъяснил ему, что их нет в Тбилиси в продаже, но есть у спекулянтов. Мераб приехал в Москву видимо за какими-то справками. Утром он с папкой уходил в город и возвращался только к вечеру. Так налегке, в отличие от Деви, он и уехал.

Грузин, но не настоящий

Вскоре я женился, появились новые родственники в Грузии со своими проблемами. Семья Монаселидзе отошла на второй план. Спайка только что появившихся родственников не состоялась и по другой причине. Дело в том, что мы разные люди по менталитету и воспитанию. Мы выросли в разных средах обитания: они в Грузии, я – в России. Моя жена всю жизнь переделывала меня в грузина и кое-чего достигла. Но только «кое-чего». В целом я по-прежнему оставался русским – что в детстве заложено, то и заморожено. Удивляться при общении со мной или тем более обижаться не следует.

Я, благодаря усилиям своей русской мамы, единственный из всех родственников, который пожелал посетить и узнать родину своего предка. Тем не менее, этого оказалось недостаточно для того, чтобы меня считали полноценным грузином. Ктому же я до сих пор не овладел грузинским языком. В семье я переходное звено: дети же мои наверно могут считаться настоящими грузинами.

Прошли годы, прежде чем совсем случайно я вновь встретил Деви Монаселидзе у метро. Его невозможно было не узнать – он копия своего отца, Реваза Михайловича. Обнялись, разговорились. Давно они с братом похоронили родителей. Умерла Дора Михайловна и ее сын Мераб. А совсем недавно Деви и его жена Додо пережили страшное горе – похоронили свою единственную дочь Маечку. Со своей стороны я сообщил, что все мои родственники на Песчаной также ушли в мир иной и т. д. Обо мне Деви узнавал из СМИ. Он имел в виду встречу внуков Большой тройки в Нидерландах. После я подарил ему видеокассету об этом событии. Он в ответ подарил мне только что отпечатанный труд «Толковый словарь терминов экологии и защиты окружающей среды», автор – Деви Монаселидзе. Теперь мы живем в одном городе и почти рядом: он – у станции метро «Делиси», я – на проспекте Чавчавадзе. Деви помог мне составить генеалогию семьи Монаселидзе, чтобы создать схему связи ее с семьей Сванидзе, предоставил несколько ценных фотографий.

Кстати, тут же отмечу, что Н. Сванидзе с радиостанции «Эхо Москвы» на этой схеме не обозначен. Это понятно, потому что к семье жены И.В. Сталина он не имеет никакого отношения. Несмотря на это, он публично не отрицает своего родства (хотя никогда и не заявлял о своем родстве) и даже снялся в роли Алеши Сванидзе. В своем кругу значится родственником Сталина по линии жены Екатерины Сванидзе.

Давид Гамрекели

В начале 1972 года я познакомился с Давидом Гамрекели и его женой Ниной. Близкие и друзья называли ее «Бубусей». Мне рассказывали, когда они в Кобулети шли по пляжу, то нельзя было от них оторвать взгляда. Прекрасная пара! И красивая, и знаменитая. Д. Гамрекели вначале был солистом в Тбилисском театре оперы и балета имени З. Палиашвили. Затем И.Сталин перевел его в Москву в Большой театр. Преподавал в Московской Консерватории.

Они жили на Садовом кольце на Кудринской улице. Нина (Бубуся) организовала ужин. Давид рассказал, что довольно часто пел за столом вместе с И.Сталиным. «Слух у него, – вспоминал Гамрекели, – был отличный и пел он низким голосом». Я спросил в ходе разговора: «Перед спектаклем, наверное, Вы прослушиваете пение мастеров оперы?» – «Да нет! – рассмеялся Давид, – я скорее слушаю частушки!»