Мой Демон

– Поэтому мне думается, что во всех ваших играх… извините, занятиях есть нечто холодное и пресное. Ну, чтобы стало понятнее, я попытаюсь привести еще одно сравнение. Многим нравится стриптиз, и они возбуждаются от него даже сильнее, чем от поцелуев или прикосновений. Но те же нудисты, привыкшие к виду обнаженного тела, никакого удовольствия от стриптиза не испытывают – пропадает новизна и загадочность, что ли… Сами они проповедуют естественность, но она примитивна, а самое пикантное состоит в той, я еще раз повторюсь, загадочности, утонченности и рафинированности, на которых построено искусство стриптиза.

– Ага! – задумчиво пробормотал Даниил. – Значит, вам кажется, что в наших занятиях отсутствует элемент загадочности?

– Разумеется! Просто раздеться, лечь в постель и ласкать друг друга – это… – Евгения побоялась обидеть собеседника, но все же повторила уже найденное слово, – это примитивно. А самое интересное состоит в длительном и изощренном процессе соблазнения, состоящем из уговоров, ухаживаний… Ну и многого другого.

– Так вы предпочитаете отношения именно такого рода?

Вопрос застал Евгению врасплох, и она с растерянной улыбкой развела руками:

– Ах, если бы я сама это знала! Меня просто убивает обыденность, постоянство, естественность и неприхотливость, поскольку все это напоминает какую-то медленно текущею, мутную реку, плывя по которой рано или поздно окажешься у водопада, за которым находится смерть! Ах, если бы у меня был хоть какой-нибудь талант, способный озарить даже самые серые будни! Или если бы мне повезло, и в меня влюбился какой-нибудь яркий и необычный человек…

– Мне кажется, что вы сами влюблены в такого человека, – с неожиданной проницательностью заметил Даниил.

Евгения глубоко вздохнула и молча наклонила голову, почувствовав, как ее глаза начинают наполняться слезами.

– В таком случае вам придется нас покинуть. Приходите вновь, когда сумеете избавиться от гнетущих вас страстей, ибо занятия тантризмом требуют просветленного состояния духа…

Глава 17

Никита сдержал свое обещание и действительно проводил Наташу до самого дома. Поскольку всю дорогу он вел себя очень мило и предупредительно, беспрестанно вышучивая «то, как мы все вчера напились» и пародируя пьяную Лизу, Наташа настолько успокоилась, что на прощание позволила ему поцеловать себя в щеку.

Дверь ей открыла младшая сестра Ольга.

– Привет, Натали, где это ты загуляла?

– Ох, не спрашивай ни о чем, – расстегивая дубленку, простонала старшая сестра, – лучше принеси таблетку анальгина и оставь в покое!

– Анальгина? – с нарочитым сомнением усмехнулась младшая. – А может, лучше за пивком сбегать, подруга, опохмелишься?

– Отстань, ехидна! И если будут звонить, говори, что меня нет дома.

– А если тебе позвонит наследный принц Монако и предложит выйти за него замуж?

– Поговори с ним моим голосом и скажи, что ты, то есть я, согласна…

– Вот спасибо! – засмеялась Ольга.

Она была младше Натальи почти на пять лет, зато отличалась удивительно вздорным характером, в котором жевательная невозмутимость (то есть та невозмутимость, которая появляется на лице у человека, жующего жвачку) порой сочеталась с самыми отчаянными выходками. Одна из них, которую она выкинула еще в возрасте пятнадцати лет, особенно запомнилась всем членам семьи.

Маясь от безделья, Ольга с подругой додумались до того, что рисовали тушью на кальке изящно сложенные фиги, затем наклеивали их на смотровые «глазки», звонили в двери и убегали. «Хорошо, хоть не фаллосы», – со вздохом заметил их отец.

Внешне сестры были не слишком похожи – Ольга была очень симпатичной, стройной девушкой с трогательным полудетским выражением лица, которое сменялось прямо-таки жутким коварством, когда ее увлекала очередная проделка. На ее задумчивые глазки и стройные ножки клевало столько мужчин всех возрастов и положений, что звонков на домашний телефон с просьбой «позвать Олю» было много больше, чем приходилось на всех остальных членов семьи, вместе взятых. Но самое интересное состояло в том, что Ольга вела себя с мужчинами так, что старшая сестра ей только завидовала! Иначе говоря, в ней была такая уверенность и можно даже сказать – небрежность, что это приводило поклонников в полный восторг.

К счастью, вкусы у сестер были разные, поэтому ревности между ними не возникало. Да и в одежде они отличались – Наталья любила юбки, а Ольга не вылезала из плотно обтягивающих джинсов, хотя ножки у нее были отменные и лишь бедра слегка толстоваты. Школу она закончила еще в прошлом году, но, никуда не поступив, болталась дома, подрабатывая секретаршей в какой-то конторе, название которой никому не сообщала.