Мой дядюшка Освальд

— Ты думала, что он отдаст концы?

— Пятьдесят на пятьдесят.

— Ты правда так думала?

— Ты бы его видел!

— Боже правый, Ясмин.

— Я стояла в дверях и думала: судя по всему, старый осел уже написал свою последнюю пьесу. «Эй, мистер Шоу! — крикнула я. — Подъем!»

— Он тебя услышал?

— Сомневаюсь. Сквозь усы проступила какая-то белая жидкость, напоминавшая соляной раствор.

— Сколько все это продолжалось?

— Пару минут. И в довершение ко всему я начала волноваться за его сердце.

— Господи, а сердце-то при чем?

— Его лицо побагровело.

— Асфиксия?

— Наверное, — кивнула Ясмин. — Очень вкусный бифштекс, Освальд.

— Да.

— И вдруг он пришел в себя. Он часто заморгал, взглянул на меня, издал какой-то вопль, напоминающий воинственный клич индейцев, вскочил с кресла и начал срывать с себя одежду. «Ирландцы наступают! — голосил он. — Препоясывайте чресла, мадам! Препоясывайте чресла и готовьтесь к битве!»

— Значит, он все-таки не совсем евнух.

— Пожалуй, да.

— Как тебе удалось надеть на него резинку?

— Когда они впадают в неистовство, существует только один способ, — усмехнулась Ясмин. — Я мертвой хваткой вцепилась в его член и пару раз ущипнула, чтобы удержать его на месте.

— Ой-ой-ой.

— Очень эффективное средство.

— Охотно тебе верю.

— Их можно, как на веревочке, увести за собой куда угодно.

— Не сомневаюсь.

Я сделал глоток «Боне», смакуя его вкус. Вино оказалось вполне сносным, что большая редкость для деревенской гостиницы.

— И что было дальше? — спросил я.

— Хаос. Деревянный пол. Кошмарные синяки. Полный набор. Но я еще не рассказала тебе самого интересного, Освальд. Представляешь, он толком не знал, что делать, пришлось его научить.

— Он в самом деле был девственником?!

— Судя по всему, да. Но он схватывал все на лету. Никогда не встречала столько энергии у мужчины шестидесяти трех лет.

— Вот что значит вегетарианская диета!

— Возможно, — Ясмин подцепила вилкой кусочек почки и отправила его в рот. — Но не забывай, что у него абсолютно новый аппарат.

— Что?

— Новый аппарат. Большинство мужчин его возраста уже более или менее поизносились. Я имею в виду их инструмент. После столь длительного использования он начинает давать сбои.

— То есть тот факт, что он был девственником…

— Вот именно, Освальд. Его новенький инструмент никогда не был в деле. Соответственно — никакого износа.

— Пришлось сначала его немного обкатать, да?

— Нет, — покачала головой она, — Он не стал его щадить, сразу запустил на полную мощность. А когда до него дошло, он завопил: «Теперь я понимаю, о чем говорила миссис Пэт Кэмпбелл!»

— Так что же, в конце концов тебе пришлось доставать свою верную булавку?

— Естественно. Но знаешь, Освальд, после тройной дозы они ни черта не чувствуют. Для него это был комариный укус.

— Сколько раз ты его уколола?

— Пока рука не устала.

— И как же?

— Есть другие средства, — туманно ответила Ясмин.

— Ах, вот как. — Я вспомнил, что делала Ясмин с А. Р. Уорсли, чтобы сбежать от него. — Он подскочил?

— Он взлетел вверх на целый метр, — засмеялась она. — Я успела сорвать с него резинку и выскочила за дверь. После тройной дозы уходить приходится в спешке.

Таков был рассказ Ясмин. А теперь позвольте мне продолжить ее историю, начиная с того момента, когда в наступающих сумерках я тихо сидел там в машине и ждал ее возвращения. И вдруг я увидел Ясмин, которая с растрепанными волосами галопом мчалась по садовой дорожке. Я быстро открыл ей дверцу, но она не села в машину. Вместо этого она бросилась к капоту и схватилась за заводную рукоятку. Не забывайте, в те времена еще не было автомобилей с автоматическим пуском.

— Заводи, Освальд! — кричала она. — Заводи скорей! Он гонится за мной!

Я включил зажигание. Ясмин дернула рукоятку. Машина завелась с полоборота. Ясмин подбежала к дверце и запрыгнула в машину с криком:

— Давай, давай! Полный вперед!

Но не успел я включить нужную передачу, как из сада до нас донесся дикий вопль, и в полумраке наступающей ночи я увидел долговязую, похожую на привидение фигуру с белой бородой. Совершенно голый, он выскочил прямо на нас с воплем: «Вернись, блудница! Я с тобой еще не закончил!»

— Поехали! — завизжала Ясмин. Я включил передачу, отпустил сцепление, и мы рванули с места.

Последнее, что я увидел, обернувшись назад, был мистер Шоу, скачущий по тротуару в свете газового фонаря, совершенно голый, если не считать пары носков, с бородой вверху и бородой внизу и с громадным розовым членом, который, словно взведенный обрез, торчал из нижней бороды, Вряд ли я смогу забыть это зрелище: великий и высокомерный драматург, который всегда презирал плотские утехи, теперь сам оказался в плену страсти и умолял Ясмин вернуться назад. «Да, — размышлял я, — кантарис везикатория судании способен превратить в мартышку даже Мессию».

22

Приближалось Рождество, и Ясмин потребовала отдыха. Я хотел продолжать.

— Подожди, — уговаривал ее я, — Давай совершим королевское турне, займемся только королями, обработаем девять оставшихся европейских монархов. А потом устроим себе длительный отпуск.