Мой дилдо - серийный убийца

Кристина чуть не упала в обморок от перспективы того, что ее какан так утрамбуют. Они были почти на полпути вниз по эскалатору. Вокруг больше никого не было, а те, кто был внизу, на фуд-корте, были слишком заняты едой, чтобы что-то заметить. Время было выбрано идеально.

Она пнула мать в спину. Женщина зависла в воздухе, вскрикнула и упала, волоча за собой дочь за руку. Прием пищи был приостановлен, когда снизу поднялись головы и повернулись к эскалатору. Маленький мальчик вылетел из детской сумки, отскакивая головой от каждой ступеньки. Он первым рухнул на кафельный пол, вывернув шею под неестественным углом.

Мать и ее принцесса врезались лицом в движущуюся лестницу, а затем скатились по оставшимся ступенькам. Стальные зубья подействовали как терка для сыра. Металл превратил их нежное мясо на лицах в лоскуты кровавого месива. Волосы маленькой принцессы зацепились за ступеньку. Мать, с оторванными полосками плоти на лице, свисающими до подбородка, изо всех сил пыталась дотянуться до кнопки экстренной помощи, когда скальп девочки сорвался с ее кричащего черепа. Все трое лежали в смятом беспорядке у подножия эскалатора, а вокруг них растекалась их кровь. Была большая вероятность, что ни мать, ни дочь не доживут до приезда скорой помощи. Маленький мальчик уже был не более, чем трупом.

Веселая поездка закончилась. Кристина отбросила диадему со своего пути, перешагнула через кровавую бойню и прошла сквозь толпу людей, спешащих на помощь. Терри пульсировал внутри сумки и маниакально хихикал.

Кристина действительно хотела эти чёртовы кексы.

ДЖОУИ-ИНВАЛИД

- Вылезай, блядь, из постели, - повелительный голос вторгся в ее сон.

Обжигающий свет рассеял тьму.

Кристина резко выпрямилась и прищурилась, и две фигуры, стоявшие в ногах ее кровати, постепенно стали четче. Ее глаза горели от яркого света.

- Хм? Что происходит? - сонно спросила она. Радиочасы на прикроватном столике показывали 04:30. - Мама? Папа?

Родители Кристины уставились на нее, уперев руки в бока, одетые в одинаковые оранжевые костюмы из лайкры с красными языками пламени по бокам.

- Пришло время для утренней пробежки, жиробаска, - сказал папа.

Он сдернул покрывало с кровати и дернул Кристину за руку. Она плюхнулась на пол рядом с кроватью.

- Мы думаем, что ты слишком толстая, и ты каким-то образом неуклонно набираешь вес, несмотря на то, что последние восемь месяцев тебя кормили только морковью и палочками сельдерея. Тебе нужно начать больше тренироваться, - сказала мама.

Глаза, запавшие на угловатом лице, обтянутом тугой желтой кожей, уставились на жирную массу, распростертую на ковре. Кристина оглянулась на мать с жалким выражением на пухлом лице. Костлявая рука, покрытая рубцами от недостатка питательных веществ, накинула на голову Кристины наряд из лайкры, который свисал с нее, как вуаль.

Кристину не удивляло, что она набрала вес. Ее диета из сельдерея и моркови была дополнена упакованными ланчами всего класса. Тридцать детей были лишены еды, и каждому угрожали ударом по яйцам на детской площадке после школы, если они донесут на нее. А поскольку Кристина возвышалась над своими одноклассниками и была самым толстым ребенком в школе, они позволяли ей наесться их бутербродами, чипсами и сладостями, чтобы избежать побоев.

Она сняла пижаму "Мой маленький пони" и попыталась втиснуться в свой спортивный костюм. Маме пришлось помочь Кристине после того, как наряд застрял на полпути. Она стояла там, похожая на переполненную шкурку от сосиски, и начала плакать.

- Толстяки омерзительны и выглядят еще более омерзительно, когда плачут, - сказал папа.

- Ты должна думать о нас, жирная морда. Мы пытаемся сдвинуть с мертвой точки наш спортзал. А иметь свинью вместо дочери не кажется чем-то хорошим для бизнеса, не так ли?

- Мы начнем с пятимильной[5] пробежки, чтобы размяться, - сказал папа, выбегая из комнаты.

- Но я не могу бежать. Я слишком толстая, а этот костюм слишком тесный, - крикнула она ему вслед.

Кристине было всего десять, но она, наверно, весила столько же, сколько весит слоненок.

- Ты скоро похудеешь, - настаивала мама, выталкивая дочь через дверь спальни. - Может быть, нам стоит пробежать десять миль.

Каким-то чудом Кристине удалось пережить десятимильный забег. Она шла так медленно, что к тому времени, когда она, спотыкаясь, добралась домой, небо снова потемнело. Ее родители пробежали последнюю милю, предоставив ей самой искать обратный путь. Люди останавливали свои машины и смотрели, как она, покачиваясь, пробегала мимо в своем оранжевом, украшенном пламенем спортивном костюме из лайкры, хрипя и истекая потом. Ткань натирала ее кожу и поднималась по ее заднице и влагалищу двойной танкеткой, пока она бежала. В какой-то момент содержимое ее желудка вырвалось изо рта. За густым потоком последовали потоки желчи, окрасившие её толстовку спереди темно-зелеными пятнами.