Мой дом, наш сад

- Не могу, - говорю я зло. - Ведь ты уже чемпион по отвратительности.

- Ну это да.

- Ты одновременно унизила себя и его, королева, - смеется Моргана. А я чувствую себя виноватой. Хотя и не такой виноватой, как когда дотрагиваюсь мокрыми руками до выключателей.

Кабинет Галахада находится в подвале. Больше всего этот кабинет похож на морг. Здесь всегда было одновременно прохладно и душно. Просторно и очень тесно. Мне не нравится этот кабинет, здесь пахнет смерть и жизнью. Я имею в виду, всем самым отвратительным в них - кровью, разложением, спермой и плотью. Свет всегда приглушен, так что приходится ориентироваться между столами, накрытыми белыми простынями в потемках. Иногда под простынями что-то дергается, пропитывая их кровью. Иногда оно лежит неподвижно, но издает чудовищные звуки. Сейчас, по крайней мере на вид, все жители столов пребывают в мертвенном спокойствии.

Мы садимся на стулья, расставленные полукругом в небольшом свободном пространстве перед столом Галахада. В кино так выглядят собрания кружка анонимных алкоголиков. Галахад поглощен своими записями. От природы он смуглый и темноглазый. Я бы сказала, южно-европейский типаж. Однако он выглядит, как смертельно больной. У него запавшие глаза, и тени, которые придают им глубину, и он бледен, но вовсе не так, как бывают бледны люди со светлой кожей. На нем эта бледность смотрится неестественно и жутко, она низводит естественный цвет его кожи до тусклого золота. Галахад очень тощий, и когда он ходит, можно заметить, что его шатает, как пьяного. Однако в отличии от Ланселота, Галахад никогда не берет в рот ни капли. Его движения просто несколько раскоординированы, как будто сами по себе. А еще он красивый. Правда красивый, такой южной и живой красотой, оттого его болезненность и страшна. Волосы его всегда взъерошены, и он постоянно курит, будто это единственный его способ дышать.

Когда мы все рассаживаемся, Галахад поднимает на нас взгляд. Глаза его будто видят что-то иное. И в полутьме, один зрачок у него узок, а другой расширен так, что радужки почти не видно. Галахад слеп на один глаз, и мы точно не знаем, на какой.

Он смотрит на нас, и на две корзины перед столом.

- О, малыши и малышки, вы принесли мне дары?

Он облизывается, а потом радушно предлагает:

- Хотите чаю?

- Да? - спрашиваю я. Остальные неловко кивают. Кроме Морганы, она улыбаясь рассматривает Галахада. Я думаю вот что: Галахад мертв. Или был мертв. Он оживляет животных, и иногда его попытки приходится отлавливать по всей школе.

Однажды я проснулась от того, что на мне сидел очаровательный белый кролик. А потом он вцепился мне в горло. От его зубов у меня до сих пор остался шрам.

Галахад говорит, что жизнь и смерть, это одно и то же. Два состояния, между которыми возможен как резкий скачок как в сторону энтропии, так и обратно. Собрать разбитую вещь тяжелее, чем разбить целую. Однако это возможно. Так он говорит.

Все его заклинания по этому поводу, впрочем, работают неправильно. Нас Галахад учит другому. Он учит нас, как из одной вещи сделать совсем другую. Заклинания изменения, трансформации. Мы начинали с алхимии, и теперь я знаю нужные слова для того, чтобы камень в моих руках стал золотом. Я читала о том, как люди посвящали этому свои жизни, столетия проходили в мечтах о совершенном металле. Все оказалось проще простого. Намного сложнее придать одному веществу свойства другого. Например, создать огонь, который замораживает. Однако и это возможно. Нужно лишь представить ощущение, и выразить его в формуле. Иногда я радуюсь, что мой разум работает не совсем правильно. Иногда, когда кому-то рядом больно, и я совсем не хочу ему зла, но в душе чувствую что-то невысказанное и приятное, большое и маленькое одновременно, мне хочется плакать. Тогда я думаю о том, что мой разум дает мне возможность менять мир вокруг меня. То есть, если быть честной, сначала я думаю о том, что я ужасный, плохой человек. Но потом обязательно об этом.

Галахад заваривает нам чай в эмалированных кружках, изгнанных в подвал за недостаток эстетичности. Чай, как и всегда, вкусный и очень сладкий. Галахад помнит, что я пью с лимоном. Он только не учитывает, что все это немного противно, когда вокруг столы, накрытые простынями, пропитанными кровью, под которыми в разной степени разложения пребывают звери.

Моргана спрашивает:

- А ты расскажешь нам, что сегодня произошло?

- Я рассчитывал, что это вы мне расскажете, - смеется он. Когда Галахад переводит взгляд на Моргану, она его не отводит. Я всегда смотрю в пол, когда Галахад на меня смотрит. Мне не нравятся его разные зрачки, и тени под его глазами. Когда Галахад смотрит на Моргану, во взгляде у него что-то особенное, сближающее его с живыми.