Мой друг

Отделаться парой минут, конечно же, не удается, спускаемся вниз многим позже. Скомкано прощаемся со всеми, жду еще какое-то время Милу в прихожей, пока та торопливо объясняется с подругой, и уже после мчим домой.

Всю дорогу сжимаю ее руку с какой-то особой горячностью. Анализировать произошедшее не берусь, как и то, как следует вести себя дальше. Мозг гудит на пределах возможного. Действую на чистых инстинктах.

Паркуемся около дома Миланы и оба притихаем.

— Тём… — хочет что-то сказать, но сразу же замолкает.

Я и сам не знаю, что сказать. Просто тяну ее за руку, и только когда перехватываю за бедра, приземляя на себя сверху, осознаю, в каком положении оказываемся. Медлим не больше двух секунд и накидываемся друг на друга с очередными дикими поцелуями.

Пробираюсь под кофту в то же мгновение, глажу лопатки и позвонки, плавно перехожу на подрагивающий живот. Упираясь в корсет лифчика на ребрах, уверенно проникаю под грубую ткань и обхватываю упругую грудь. Из нутра рвется хриплый стон наслаждения, который перекрывает серия всхлипов от Ми. Дрожит, ерзает на мне, создавай тем самым кострище в паху. Не сдерживаясь, непроизвольно толкаюсь навстречу, приподнимая ее выше.

Выпуская отяжелевшую грудь, тянусь к лицу Милы, скольжу пальцами по распухшим губам, растирая на них влагу. Облизывая конец своего большого пальца, снова веду по ее губам, смешивая нашу слюну.

Мила слегка отшатывается, дрожащие ресницы распахиваются, смотрит с каким-то страхом, и в то же время с любопытством, а на дне потемневших глаз колышется азартный огонь.

Медленно проталкиваю самый край своего пальца ей в рот. Ми теряется лишь на мгновение, а в следующее — немного прикусывает его и застенчиво улыбается.

— Хулиганка Ми на связи? — хриплю поощрительно.

Она лишь игриво передергивает плечами и следом обхватывает мой палец плотным кольцом губ, немного всасывая внутрь, и быстро выталкивает языком наружу. Смеется, откинув голову назад, осознает, как драконит меня, и совершенно точно от этого прется…

Резко затихает, когда понимает, что кресло под нами приходит в движение и плавно переводит нас в полулежачее положении.

На этот раз целую свою Ми медленно, растягивая поцелуи до чувственного трепета, рвусь глубоко, но темп не увеличиваю.

— Тём… — шепчет, упираясь руками в грудь. — Что ты делаешь? Мы же около моего дома!

— Мил, — кусаю ее губы. — Ну ты вспомнила… Минут двадцать уже стоим, — снова прокладываю дорожку растяжных поцелует по шее. — К тому же здесь тонировка.

— Тём, у меня уже губы болят, — смеется, запуская пальцы мне в волосы. Тянет, пытаясь снизить накал.

— У меня тоже, зай.

Продолжаю ласкать ее податливое тело, покусываю подрагивающие плечи и следом размашисто зализываю и посасываю бархатистую кожу, выбивая из нее крышесносные вздохи.

— Скажи еще…

— Бля, зайка, я сейчас взорвусь, — и говоря ей об этом, я, кажется, не шучу…

Понимая о чем идет речь, Ми притихает, а затем касается ладонью моей щеки и притягивает к себе ближе. Покрывает лицо серией коротких поцелуев, опирается лбом в переносицу и тихо шепчет в губы:

— Прости… Ты же так и не… — вздрогнув, притихает. Осознает, что только что едва не сорвалось с языка.

Салон авто заполняет звенящая тишина, лишь наше шумное дыхание с перебоями сердец отбивает беспорядочный ритм. С какой-то нездоровой потребностью хочу, чтобы продолжила. Жду, что сможет перебороть свою неловкость.

— Что не? Продолжай давай, — подталкиваю ненавязчиво, целуя подбородок.

— Ну… Ты же понял, Тём…

— Хах, ладно, — поджимаю губы, делая засечку на будущее. — Понял. Но от этого, знаешь ли, не легче.

— Я могу тебе… Как-то помочь?

А вот это заявление с размаху выбивает дух из легких…

— Бля, Мил… — шиплю, словно подбитый. — Охренеть… Я сейчас точно откинусь. Предложение, конечно, пиздец какое заманчивое. Но ты даже себя потрогать не даешь, боюсь, едва ширинку расстегну, в обморок грохнешься.

— Ну, почему… Ты меня трогал.

Как там? Инициатива наказуема?

— Мм… Трогал, да, — двигаясь в сторону, заваливаю ее на бок. — А если тут? — невесомо веду рукой между ног.

— Тёма… Ну да, не везде… Ах! — вскрикивает, когда разворачиваю ладонь ребром, усиливая давление и задевая особо чувствительные точки.

Совсем одурев, расстегиваю пуговицу на ее штанах и медленно тяну молнию вниз. Не к месту думаю о том, что дело всё-таки не в том, что на ней одето… Запускаю руку под грубую джинсовую ткань и скольжу вниз по трусам. Кто бы знал, каких неимоверных усилий мне стоит не забраться под единственную тонкую преграду на ней там. А когда добираюсь к промежности, меня прошибает яркими вспышками от осознания того, какая она… мокрая.

— Тём… Тёмаа… — дробит задушенно.

— Бля, Ми… Останови, — буквально молю, вглядываясь в затуманенные глаза. — Сам, блядь, не способен…

Мила кусает губы, всхлипывая на пределе своих жгучих ощущений, и вместо ответа тянется ко мне, затягивая в жаркий и многозначительный поцелуй. Пробираясь руками под футболку, обнимает за спину, позволяя уносить себя на вершину блаженства.

— Хочешь еще разок улететь? — хриплю многообещающе.