Мой друг

— Так хочешь? — ощущаю легкое давление пальца между складок.

В страхе распахиваю глаза и верчу головой из стороны в сторону, чем вызываю тихий утробный смех Артёма. Только сейчас замечаю, что он смотрит на меня.

— Хочешь, зай, — утверждает, озвучивая очевидное.

Кусает мои губы, зализывая следом, и проникает языком глубоко в рот. Движение его руки внизу такое же плавное, тягуче восхитительное. Внутрь не рвется, хотя готова признать — сгораю от нетерпения. Гладит вверх-вниз, задевая пульсирующую вершину, вызывая тем самым содрогающиеся перекаты по телу.

И только когда отрывается от моих губ, замедляется на том самом месте, где давно всё пылает от потребности, и с хриплым стоном продвигается по миллиметру внутрь.

Смотрим друг на друга, зрительно обмениваемся всеми эмоциями и ощущениями, которые вызывает этот процесс проникновения.

— Не бойся, — шепчет, считывая мои реакции.

Чувствую, что он не глубоко, но это никак не облегчает мое предобморочное состояние.

Боже мой… Пребываю в абсолютном шоке от осознания того, что это лишь пальцы. А точнее, один палец… Что же будет со мной, когда это будет… другое?

Выбранный им темп настолько медленный, что я ощущаю каждый миллиметр продвижения. Лавируя на волнах наслаждения, впиваюсь руками в его плечи крепче и тяну на себя.

Живот стягивает спазмами, закручивая тугой узел, и совершенно неожиданно даже для себя я взрываюсь с протяжным стоном.

Утихомирить тарабанящее в груди сердце удается далеко не сразу, но под успокаивающими поглаживаниями его рук эта задача значительно упрощается. Я едва не проваливаюсь в сон, когда слышу голос Артёма:

— Зай, я буду скучать.

— В смысле? — растерянность и страх в глазах скрыть не удается, но я и не стремлюсь.

— Мне нужно уехать на неделю, — поясняет он, улыбаясь. — Не будешь скучать?

— Куда?

Глава 19

Спойлер:

Интересно, что она собирается делать и как далеко готова зайти? И… Стоит ли рассказать об этом ему?

Милана

Артём уехал на следующее же утро. Где он будет находиться в течении недели, я так и не поняла. Нет, он, конечно же, сказал: «Смотаемся с отцом уладить некоторые рабочие вопросы. Вводит меня понемногу в курс своих дел».

Но как же учеба? Впереди госэкзамены, поступление. Даже если место его работы уже предопределено, в институт он всё же должен поступить.

Да и не в этом основная причина моего беспокойства. Я слишком хорошо его знаю и замечаю, когда он увиливает и пытается скрыть правду. Тем вечером был как раз-таки тот самым случай…

Меня бессомненно тревожит факт того, что он что-то не договаривает. И я чувствую, что с каждым днем этот снежный ком из тайн и загадок стремительно растет.

Но как ни странно, я не испытываю щемящей, душевной боли, как это бывает, когда тебя обманывают и предают. Верю в искренность его чувств. Хоть мы и не говорили о статусе наших отношений, не обсуждали планы на совместное будущее, я вижу в его глазах самые важные для меня ответы. Глаза не врут.

Как только получила вчера от него смс: «Уже в дороге, какое-то время буду не в зоне», в душе тотчас поселилась тоска, разрастающаяся с каждой минутой всё больше. Казалось, чем дальше он от меня находится — тем сильнее я по нему скучаю.

И сегодня, глядя на пустующее место за его партой, в груди неприятно ноет, острее ощущается его отсутствие. Дождаться бы вечера! Он обязательно напишет или позвонит, и мне сразу же станет легче, а там и до утра недалеко.

Еще целых шесть дней томиться в мучительном ожидании, когда снова его увижу, смогу запрятаться в теплых объятиях и раствориться в сладких поцелуях. Непроизвольно улыбаюсь, вспоминая азартные огоньки в его темных глазах, уверенные руки на моем теле и свои обостренные реакции на дразнящие прикосновения.

За мгновение до того, как осознаю причину своей непонятно откуда взявшейся встревоженности, ловлю презрительный взгляд Яны за соседней партой. Она тоже периодами косится на место Артёма, тем самым вызывая во мне целую бурю негативных эмоций. Я раздражаюсь, злюсь, возмущаюсь и… ревную. Хоть и понимаю, что это глупо, но подавить подобные вспышки достаточно сложно.

После уроков она решается ко мне подойти.

— Макеева, — бросает пренебрежительно. Невольно задумываюсь о том, куда же подевались ее зажатость и скованность. — Что ты сказала про меня Тёме?

Хмурюсь, не понимая, что она имеет ввиду. С чего вдруг нам вообще о ней говорить.

— Когда я ему пишу сообщения…

Она ему пишет? Вот же прилипала! Но он ничего не рассказывал мне об этом… Так, стоп. Они что, общаются?!

— Он всё читает, но не отвечает! — тем временем продолжает она.

Не успевая раскрутить последнюю мысль и навешать на него ряд всевозможных обвинений, я успокаиваюсь и облегченно вздыхаю.

— Я знаю, что это ты! — необоснованно выпаливает Яна, сверкая глазами, метающими искры.

— Я ничего про тебя не говорила, — отвечаю спокойным и ровным голосом.

И я очень стараюсь оставаться спокойной не только внешне, несмотря на то, что меня корежит от ее тона и того, как она зовет его «Тёма». Почему не просто — Артём! А лучше вообще по фамилии…

Боже мой, и когда это я стала такой собственницей?