Мой друг мертвец

Услышав крик Алёнки, Ванька подскочил к мертвяку, который ко мне тянулся, и резко ударил его по пояснице. А я, почувствовав, что он хватку ослабил, вывернулся резко, скинул его с себя и ударил по голове кулаком. Мощь моего удара проломила скулу и снесла половину черепушки. Но этого мертвяку было мало. Я протянул руку в Ванькину сторону, и тот, вмиг сообразив, кинул меч мне прямо в раскрытую ладонь. Схватившись за эфес, я вспомнил, как держал его, когда мой отец мне по наследству его отдал. Тогда он вручил мне его со словами, которые мне никогда не забыть:

— Держи, Гордей! Меч этот только от нашей крови как надо будет работать. Он против нечисти зачарованный кровью дедов наших, которые на войне с войском мёртвых полегли. Тогда многим семьям маги зачаровали оружие, мастерами Долины Блестящей выкованное. Из поколения в поколение они передаются старшим сыновьям. Вот и мне, Гордей, настала пора вручить тебе. Береги его! А как время придёт, своими руками сыну передай.

Отдал мне тогда отец этот меч, а сам через два дня этот мир покинул. Время его пришло.

В моей руке меч засветился ярко-синими рунами, вырезанными на клинке. Сам я почувствовал такой прилив сил, какой никогда не чувствовал. С громким криком я бросился на оставшихся тварей и двумя резкими взмахами снёс им головы, отправив на вечный покой. А потом меня вновь сковала сильная боль так, что я упал на колени. В пылу боя я совсем забыл о некроманте, который притаился неподалёку и вышел наконец-то из укрытия.

— Ох, и дурак ты, Молчун! И как на свету выжил? И почему своих собратьев рубишь⁈

Голос некроманта отдавался острой болью по всему телу. Я обессиленно свесил руки и выронил меч. Ванька подскочил ко мне, схватил меч и выставил его вперёд, направив на мага.

— Не подходи, Тёмный!

— Ой, ли. Мальчишка, у меня один мертвяк остался, думаешь, ты мне сделаешь что-то⁈ Молчун! Взять!

Руки, помимо моей воли, схватили Ваньку за запястья, а тот от неожиданности выронил меч на землю.

— Ты чего, отпусти!

— Не отпустит, не надейся. У меня ещё целый час до рассвета. А мертвяков всего один в подчинении. И никак ему мою силу не преодолеть.

Глаза застилала пелена от боли, я пытался бороться с магией, но ничего не получалось. Я медленно завёл руки Ивана за спину и скрутил так, что сын закричал от боли.

— Алёнка, бросай склянку в мертвяка! Алёнка, чего стоишь!

Сестра, стоящая неподалёку, зарыдала, закрыв лицо руками.

— Не могу, Иванушка…

— Дурочка, умрём же, ты чего⁈ Он заодно с некромантом, не видишь что ли?

Алёнка сквозь слёзы, наконец, выговорила:

— Ванька, это папка наш! Некромант из мёртвых его вместе с остальными призвал.

Некромант громко рассмеялся.

— Вот дела-а-а! Всю семейку вместе собрал. Так вот кого я из мёртвых поднял! Гордей Понтелеев с детишками встретился! Так даже интереснее. А ну, Гордей, сверни-ка шею мальцу!

Боль усилилась, в глазах совсем потемнело, и я схватил Ваньку за шиворот, а второй рукой начал тянуться к его шее. Я боролся изо всех сил, но некромант был слишком сильным. Ванька же, напротив, вдруг перестал сопротивляться. На глаза его навернулись слёзы.

— Папа? Это ты?

Боль стала невыносимой, но я остановился, вопреки всему. С трудом повернув голову к Алёнке, я проскрипел:

— Бросай склянку, дочка! Бросай!

Алёнка замотала головой, зарыдав ещё громче. Некромант всё забавлялся картиной, а Ванька крикнул сестре:

— Не бросай, Алёнка! Тёмный папку не переборет! Убить только сам нас сможет, а его не заставит. А что, некромант, слабо нас с сестрой своими руками удушить, а не чужими⁈

Некромант замолчал, а я почувствовал, как боль начала отступать.

— Ах ты, паршивец мелкий! Думаешь, я тебя придушить не смогу⁈

— Конечно не сможешь, куда тебе, костлявому⁈

Только теперь я заметил, что Гриша, который отстал немного, нагнал нас и подбирался к некроманту сзади. Тот хоть и был измотан, да ещё и отвлечён на меня, всё равно большую опасность представлял, даже для опытного бойца. Поэтому Иван и начал его отвлекать. Некромант же не на шутку разозлился и снял с пояса короткий нож, покрытый чёрной краской, который в ночной непроглядной темени будто светился этой самой тьмой.

— Ну иди сюда, мелкий. Сейчас ты у меня…