Мои друзья и знакомые

Владимир Яковлевич Фридланд

Дело было, сколько помню, осенью 1979 года в Краснодаре, в нашем головном институте ВНИПИГазпереработка, куда я приехал в командировку из Нижневартовска. Кажется, там была какая-то министерская конференция по использованию нефтяного газа. Я в ту пору несколько неожиданно для себя оказался завлабом Западно-Сибирского комплексного отдела этого самого института. Я, собственно, по приезде в Нижневартовск в марте 1976-го оказался перед выбором — чем тут заниматься. Наш тогдашний руководитель отдела Сергей Анатольевич Альтшулер, которого я знал еще по московскому ВНИИ НП, предложил мне на выбор: заниматься технологией газопереработки, транспортом газа вместе с конденсатом и водой по трубам от месторождения до завода или ресурсами газа, в частности, определением газового фактора — отношения количества добываемого вместе с нефтью газа к количеству этой нефти.

Я выбрал последнее. В технологии переработки газа я ничего интересного не предполагал. Подумаешь, Технология(!) Сжал да охладил, всех и делов. Транспорт газа, как я уже знал, был предметом личного интереса моего нового босса. То есть, надо будет выполнять его хотелки и работать под непосредственным руководством. Я этого не любил, так что этот вариант мне тоже не очень подходил. А про измерения газового фактора оказалось, что их надо делать прямо на месторождении на факельных линиях с помощью той же трубки Пито-Прандтля, которая торчит пред каждым самолетом и которой измеряют скорость этого летательного средства. Это было забавно, отчасти оправдывало то, для чего я приехал из Москвы. Мне подходило.

Я начал этим заниматься. Довольно быстро выяснилось, что на факелах Самотлора и некоторых других месторождений горит гораздо больше газа, чем отчитываются местные начальники перед нефтяным министерством и само министерство пред ЦК. Во избежание скандала краснодарский директор запретил мне заниматься этим делом и вообще работать с нефтяниками. Тем временем Альтшулер из нашей конторы ушел. Ушли по разным причинам и два завлаба, имевшихся в отделе на день моего приезда. И сделали из двух лабораторий одну, а я остался ее завлабом. Но, как сказано выше, без действительно интересной для меня работы. В основном я действовал как местный представитель института, помогал краснодарским научным деятелям при их приездах к нам в Нижневартовск на испытания и внедрение ихних разработок.

Вот такая была у меня ситуация к тому моменту. И вот, во время перерыва в конференции меня знакомят с новым человеком. Называется его имя — Владимир Яковлевич Фридланд и объясняется, что он перешел во ВНИПИГазпреработку, чтобы заниматься тем самым совместным транспортом по трубам неподготовленного нефтяного газа вместе с примесями нефти, газового конденсата и воды. А вообще он кандидат наук по аэродинамическим делам, перешел только что из здешнего же института НИИПАНХ — по применению авиации в народном хозяйстве.

Будет приезжать к нам в Сибирь для обследования реальных труб, ради разработки расчетной модели такого транспорта. Еще его рекомендовали как спеца по современным методам инженерии, исследованию операций, применению теории игр и прочего подобного. Мне это было интересно, а из подобных вещей я немного знал только советскую Теорию Решения Изобретательских Задач — ТРИЗ Генриха Альтшулера. А впрочем, для меня кто бы не приезжал из головной конторы — все ученые, всех нужно водить по местным начальникам для знакомства, а после их отъезда следить как идет строительство опытных установок и внедрение ихних научных новинок.

А так новый знакомый мне, скорей, понравился. Лет под пятьдесят, достаточно подтянутого, даже и спортивного вида, лицо и речь скептика и лабораторного Мефистофеля.

Разговаривает с большим количеством крючков и иносказаний. Чё его к нам в контору-то занесло? После окончания рабочего дня оказались мы вместе в гостиничном номере моего куйбышевского знакомого Марка Давидовича — выпить по рюмочке.

Там он мне понравился еще больше.

Свой мужик! Но мне нужно было возвращаться к себе на Север, так что пока мы расстались. Уже в Нижневартовске от приезжавших с Большой Земли людей до меня дошли сведения, что Фридланд собрал небольшую группу молодых ребят, некоторые из которых раньше работали с ним в НИИПАНХЕ, что он готовится весной приехать к нам для начала обследований. Потом пришло от него письмо с просьбой договориться о будущей работе со здешними эксплуатационниками и оборудовать трубу определенными, не очень сложными приспособлениями. Ну, я сделал.

Приходит весна. В условиях Нижневартовска это в середине мая.