Мои глаза открыты. Станция «Сибирская»

В ответ снова зазвучал тональный каскад перешептываний. Я толкнула вторую дверь и медленно вышла на улицу. Дождя не было, но светло-серый оттенок над головой перманентно вселял тоску. Я наклонилась назад, чтобы отряхнуть от пыли свои икроножные мышцы и заднюю часть бедра, а потом, скрупулезно расстегивая тонюсенькую, как нитка, молнию, сняла спортивную кофту и похлопала ладонью по той ее части, которая совсем недавно лежала прилипшая к полу. Оставшись в одной футболке, мне показалось, что на улице не так уж и холодно. Закончив все мероприятия по отчистке, я закинула кофточку на предплечье и заглянула за угол, где, предположительно, мне померещился человек в зеленом дождевике.

«Нет», – подумала я, увидев, что подобраться к окну, а уж тем более прислониться к его стеклу, практически невозможно. «Этого просто не может быть»…

* * *

Дверь в раздевалку, как и всегда, открывается с характерным противным хрустом. Затаив дыхание, я стою у нее, будто вольная задумка креативного архитектора, с плотно закрытыми глазками, в ожидании очередного волнительного спектакля. В каких только вариациях мне не представлялась возможная реакция моих верных подруг и просто хороших партнеров по любимой команде. Радость и недовольство, завистливые взоры и удивленные лица. Однозначной ей все равно быть не суждено. А потому было страшно. Вдвойне. Страшно, что могут политься ручьем насмешки. Страшно, ведь я была, как никогда уверена, что лиц, изрекающих такое теплое «Поздравляю» и держащих над головой плакаты и транспаранты, отражающие в красках мои чемпионские истинные амбиции, будет гораздо меньше, нежели лиц с самыми что ни на есть сомнительными эмоциями. Это конкуренция. От этого не убежать. Ни в одной возрастной категории, как бы сильно ты этого не хотела.

Наконец, собрав всю волю в кулак, я шагнула вперед и теперь одной ногой находилась на территории трансформации из повседневной одежды в спортивную форму. Раздевалка была заполнена. На первый взгляд, здесь находились все. Сидели, прижавшись спиной к кабинкам, и болтали босыми хрупкими ножками. Они заметили меня, однако продолжали безмолвствовать. Не дожидаясь, пока кто-нибудь промолвит хоть слово, я решила, выдохнув все волнения, поздороваться.

– Всем привет!

– Привет будущим чемпионам! Виват! – с поразительно откровенным сарказмом и невыносимо пискляво, пустила встречную фразу Олеся.

– Поздравляю, Лиза! – тихо и скромно, но зато предельно чувственно, добавила Настя.

Я встала посередине и сглотнула первый язвительный ком.

– Спасибо. Олесь, я просто хотела сказать…

– Ах, ты хотела! – перебила она. – Ну, давай, поведай нам, как это ты затесалась в ряды обладателей столь престижной путевки. М?!

Леся была на год старше и вдобавок гораздо раскрепощенней, что нисколько не добавляло мне навыков в этом «словесном, что называется, карате», а лишь давило на меня с адской силой, словно тяжеленный бетонный блок.

– Я хотела сказать, что ты, без сомнения, тоже достойна играть за…

– Тоже достойна?! Нет, я ослышалась?! Ты сказала: «тоже достойна?» – голос у нее становился все более агрессивным, а жесты всеохватывающими. Остальные девчонки сидели молча, а некоторые, чувствуя значительную неловкость, и вовсе опустили свои хмурые головы. – Я забила на семь мячей больше тебя, отдала больше голевых передач, в каждой игре превосходила тебя во всех компонентах, а ты просто берешь и заявляешь мне, что я «тоже достойна»?! Нет, ну ладно Яна, она явный лидер и капитан, ведущий за собой коллектив, но ты! Ты даже на общем фоне не выделяешься!

– Может, им нужен игрок более созидательный… – отвечала я с дрожью в голосе, едва сдерживая напор.

Олеся противно исказила свою, и без того кривую, гримасу.

– Созидательный?! Лаврова, ты всего один матч провела в качестве капитана и у тебя совершенно поехала крыша? Я же сказала – у меня в разы больше голевых передач, чем у всех здесь, вместе взятых!

– Олесь, может, хватит? – вступила с очень строгим тоном в разговор Даша.

Для меня это стало приятной, завораживающей все точки моего тела, неожиданностью. Только сейчас, в этой паузе, мне удалось заметить, что Яны нет в раздевалке.

– Хватит?! Что хватит?! То есть, Даш, ты тоже согласна, что Лаврова у нас куда более перспективный вариант, да?

Внезапно, в прикрытую дверь за моей спиною, бегло постучали три раза. Все перевели взгляды и с неподдельным интересом смотрели на нее, жаждая продолжения. Я развернулась. В раздевалке воцарилась полная тишина. Спустя пару мгновений, в дверь постучали повторно. Девчонки замерли и, не моргая глядели в одном направлении. Видимо, удостоверившись, что заветного «войдите» никто не произнесет, неизвестный плавно приоткрыл занавес и из темноты появился утомленный Александр Валерьевич.

– Я не помешал? – спросил он в манере, свойственной не самой доброй его стороне. – Чего это все замолчали?

«Похоже, что он все слышал», – подумала я и опустила голову ниже. Исподлобья мне было видать, что остальные барышни проделали то же самое.