Мои глаза закрыты

Мама, мамочка, мамуля моя… прошу тебя, прости меня за всё! За всё, что я наговорила тебе! Я люблю тебя так сильно, той самой девичьей любовью дочери к маме! Я хочу, чтобы с Олегом ты была счастлива. И знай, что я буду на твоей свадьбе! Я буду смотреть на тебя с небес, буду держать тебя за руку, когда ты будешь кидать красивый букет подружкам. Я буду с тобой всегда, мамочка… Я люблю тебя сильнее всех на свете, и спасибо за то, что дала мне когда-то жизнь!

– Значит, ты не любишь меня?! Но это НЕ ПРАВДА! – Кирилл зарычал от злости, и по глухому звуку я поняла, что он со всего размаху воткнул острый нож в диван. Нужно было в меня, идиот!!!

Я не могла ответить от уничтожающих меня изнутри рыданий. Я не могла вымолвить ни слова. Но я всё же нашла в себе силы и выдавила:

– Н-не люб-блю…

Я люблю Феликса!

Дорогой папочка, я надеюсь, что у тебя в жизни всё сложиться хорошо! Я хочу, чтобы ты нашёл себе достойную женщину, в которую бы вновь влюбился, словно мальчишка, как когда-то в маму… Раньше я бы хотела, чтобы ты плакал, чтобы я понимала, что дорога тебе. Но сейчас я считаю это желание глупым. Я не хочу, чтобы ты плакал, папочка! Пожалуйста, живи дальше, найди в себе силы! Раньше мне казалось, что мы с тобой очень-очень разные. И даже смешно, что я осознала лишь сейчас: это далеко не так! Мы с тобой очень похожи. Мы упрямые, упёртые, гордые. Мы сильные, папа. И я хочу, чтобы ты знал: я нашла в себе силы и смирилась со смертью. Хочу, чтобы ты сделал тоже самое, чтобы ты смирился с моей смертью. Я очень, слышишь, ОЧЕНЬ тебя люблю!!! Я всегда буду рядом, помни об этом…

– Кого же ты любишь? – спокойно спросил Кирилл.

– Я люблю всех, кто мне дорог, – вот и слёзы закончились. Внутри осталась одна пустота.

– Уведите её и дайте ей поесть. Не хочу, чтобы она умерла с голоду, – неожиданно сказал охране Кирилл.

И моя смерть отложилась ещё на неопределённое время. Зачем же он мучает меня? Неужели не может «казнить» прямо сейчас, когда я к этому готова? Сволочь…

24

*****

– Куда мы едем?! Где она?!

– Успокойся ты! Я установил на Дарью Олеговну жучёк, мы едем к той точке, – указал рукой на пульсирующую точку на навигаторе.

– Едь быстрее! Пожалуйста, едь быстрее!

– Да успокойся ты! Тут криками не помочь!

Чёрная машина мчала по трассе, лихо обгоняя остальные автомобили. Казалось, что они ползут как черепахи. Сердце у обоих парней стучало, и стук его отдавался в голове, словно счётчик: «Раз…два…три…» И было не понятно, что случится, когда их время закончится. Что будет потом?

*****

Я уже устала считать дни, часы и минуты, которые провела в этой ужасной камере. Здесь было очень холодно, пахло сыростью и чем-то пряным. Мы говорили с Кириллом позавчера, но казалось, что это было очень-очень давно. Вчера ко мне три раза заходили какие-то мужчины. Они спрашивали, хочу ли я пить. А единственное, чего я хотела – поскорее исчезнуть из этой темницы. У меня и в обычной жизни такая же – кругом темнота, холод и сырость, что в семье, что с друзьями. Но именно здесь я это осознала, и почему-то мне это не понравилось. Да кому такое понравится?!

В общем, меня кормили два раза в день. Приносили тёплый, будто только из печи хлеб. И молока, холодного и, я уверена, вкусного. Но я не притрагивалась ни к тому, ни к другому. Не потому что считала еду отравленной, нет. Тогда бы я уплетала её за обе щёки под удивлённые и насмешливые взгляды охранников. Просто я не хотела есть. Я уже ничего не хочу. Даже странно… для счастья мне нужно умереть, и этого будет достаточно. Мысли психопатки. А может я и правда психопатка? Не знаю…

Я не спала всю ночь, не могла уснуть. Мои глаза зачем-то завязали толстым полотенцем, хотя я итак ничего не вижу. Идиоты. Но это было не главное. Вот иногда у человека бывает момент, когда он сломлен. Тогда он закрывает глаза и видит перед собой что-то, чего видеть не желает. У меня такое же состояние, но проблема в том, что мои глаза закрыты всегда… И я всё время вижу Кирилла с широкой и безумной улыбкой. Он приставляет нож к горлу Феликса… Я безумно хочу открыть глаза, но не могу! Эта картинка передо мной постоянно! Наверное, от этого я всё время дрожу. Я сижу прямо на холодном бетонном полу, в окружении таких же холодных стен. От тонкого запаха мне становится нехорошо, я чувствую, что бледнею, а моя голова начинает кружиться, будто подсказывая мне, что нужно поесть и поспать. Но шла бы она к чёрту.

Итак, сегодня я вновь сижу одна. Я уже запуталась во времени и не знаю, когда день, а когда ночь. Но ко мне уже давно никто не заходил, а значит – глубокая ночь. Часа два-три, так и не определишь. Сон наотрез отказывается ко мне идти, поэтому приходится продолжать сидеть, прижимаясь спиной к холодным и неуютным стенам.

Мне даже интересно, папочка собирается отдавать ненормальному психу кругленькую сумму за меня, или ему уже настолько плевать?

В этот момент я вздрагиваю всем телом, потому что слышу гулкие шаги за дверью. Замок медленно поворачивается, а я напрягаюсь. Неужели я ошиблась и сейчас не ночь?