Мой горький Лондон

Я держусь за поручни, стою высоко, и река так близко, грязно-желтые брызги от уходящего теплохода, вода бьется о каменные плиты. Запах будто бы моря и отвратительных водорослей. Запах неба и свободы – эта река когда-нибудь впадет в океан, на берегах которого живут люди, безупречно галантные и интеллигентные, люди, видевшие расцвет «Манчестер-Юнайтед» и молодого Бэкхема. На берегах, где стелется туман… Ветер стучится в рукава моей рубашки, в воротник, в спину, приносит аромат моей же туалетной воды, лохматит волосы. Эй, безупречный человек! – кричу я себе. – Ты знаешь, как смешно ты выглядишь в своих же глазах? Ты не знаешь, что тебе делать? Ты беспомощна, Машка! Возьми себя в руки! – мне кажется, будто я пытаюсь перекричать этот мокрый ветер, а он затыкает мне глотку. – Ирландский виски, говоришь? А ты сможешь выпить хотя бы одну каплю этого напитка, а? Ты же в раз охмелеешь! Кубинский ром? Да тебя с трех градусов разносит в разные стороны, а тут – сорок! Сорок, понимаешь? Крепчайшая выпивка! Сигары? А как насчет английской женственности и прочих атрибутов-эталонов красоты? Да плевать хотела! Я хочу своей жизни – свободной и мятежной, и даже если я буду жить там, в Лондоне, я буду жить так, как посчитаю нужным, но знай, что и там я не буду подчиняться правилам, которые мне не по душе! Да, я не против пить чай по звону колокольчика, но… Правилам? А законам? А законам – буду, потому что это гарантия свободы всех, и я не анархист. – Ветер – сильный, пьянящий, захватывающий, кружит голову. Рубашка чуть не рвется на спине от этой природной и самой естественной дикости ветра. Я спрыгиваю на землю, и здесь ветер чуть меньше, чуть спокойнее. Иду. Перехожу на бег. Летит автобус, останавливаю его. «Эй, мне как всегда!». Стремительно. Он тормозит на проспекте, я выхожу, снова иду, лечу, бегу. Ветер. Сильный, мой друг, мой ветер. Снова дождь? Крупные, тяжелые капли падают с неба, я останавливаюсь, закрываю глаза, поднимаю голову… Дождь. Дождь… Все сильнее, жестче, безудержнее. Шум дождя, и ничего вокруг. И никого. Рубашка липнет к спине, и волосы – мокрые, и лужи вокруг. Асфальт дышит – быстро-быстро, судорожно движет ноздрями, что-то неразборчиво шепчет. Красный «Chevrolet» рядом больно режет глаза, и полоски травы – ярко-зеленые, на сером асфальте, и цветы на клумбе источают неистовый сладкий аромат. Направо в переулке «Кофейня». Иду – уже спокойно и тихо, дождь успокаивает меня, гладит по голове теплой лапой. Открываю стеклянную дверь, и знакомые официанты говорят привычное «Здравствуйте!». Прохожу в самый конец, сажусь на маленький диван терракотового цвета. Жива.

Здесь полутемно. Играет музыка, кажется, этот трек называется «Jokero», чуть слышен сухой стук бильярдных шаров в соседнем зале. За окном идет дождь, ливень, бежит по стеклам вода. А здесь – уютно и сильно. Правда, сильно. А эта кофейня – она, знаете, так сделана, что стен из кирпича совсем немного, а много окон. Она довольно большая, такое отдельное здание, и несколько залов, но те – непрозрачные, а этот вот такой вот. Открытость, которой так не хватает. Итальянская кухня. Здесь даже поваров выписывали из Флоренции, представляете, это в провинции-то! Ко мне идет официантка Ирина, моя давняя знакомая – я часто прихожу сюда, и знаю многих из обслуживающего персонала. From staff.

– Маша, добрый день! Что сегодня будешь? – и наготове уже блокнотик и ручка.

– Привет, Ирин! Я показываю пальцем в меню – а вот этот, г… гл… «Глясе» есть?

– «Глясе»? – она делает ударение на «е», а я – на «я», как настоящий дилетант, едрить твою через коромысло. – Есть.

– А это что такое?

– А это холодный кофе, сверху там мороженое плавает.

– Ну это вкусно?

– Прилично.

– Ну давайте ваше «прилично» и пиццу с сыром.

– И все?

– Все.

– А как же жетон на партию в бильярд? – она улыбается.

– Не-е, Ирин, сегодня не хочется, спасибо. Как дела твои?

– Все в поряде, – она подмигивает. – Итальяно мафиози форевер!

Я начинаю дико хохотать, и она вместе со мной. Иринка очень забавный персонаж – красные волосы, ямочки на щеках, какой-то неместный выговор, совершенно, знаете, непосредственная манера общения, как у ребенка. Она учится в университете и увлекается итальянской историей, учит их язык и обожает этих боссов мафии – Аль Капоне и других, читает книги про них, фильмы смотрит. «Крестный отец», разумеется. Ирка считает, что их стиль жизни и ведения бизнеса очень прогрессивен, и я с ней согласна. Тем более что, по ее собственному выражению, учится она на «бизнес-woman», а значит, чего-то соображает в этом, я так думаю.

Начинает играть Panic at the disco. Я сижу – спокойно и уютно. Ну и что такого, что я прихожу сюда одна, ну и плевать хотела на друзей-приятелей. Можно было бы, конечно, прийти сюда с Катькой, но, во-первых, она бы все время удивленно озиралась вокруг, а во-вторых, «так далеко от дома она бы не пошла», это ее извечная отговорка.

Здесь даже сигары можно заказывать и кальян. Кальян, наверное, интересная штука. Хотя когда все курят из одной трубки – это не очень-то приятно, согласитесь?