Мой город 5. Инвалид

–А чему радоваться? – удивилась Клавдия Ивановна. – Он поглядите радость какая стала, КПСС пал, советы ушли в небытие. И что? Радость? – ухмыльнулась она. – Где тут радость позвольте спросить? Радость то что, – она показала рукой на Марью, затем добавила. – Марья осталась без ног. – сказала она. Радость то, что радость вскружила всем голову, и те как оголтелые стали от радости все крушить, уничтожая то, что мы старые партийцы создавали восемьдесят лет, а потом почувствовав свободу разрушили все в одночасье. – затем она уточнила. – Вы считаете что это и есть радость жизненного пути? Нет, меня никто не переубедит в обратном. Свобода – это уничтожение того, что строилось годами. Пусть кто-нибудь скажет что я неправа, а я тогда скажу тому человеку. Свобода приводит людей лишь к саморазрушению, и никто не сможет их спасти. Они истребят самих себя, даже не поняв этого. – затем она добавила. – Марья тому подтверждение. Она хотела стать свободной, для нее не существовала никаких правил, и вот результат. – тяжело вздохнула она. – Кресло к которому она будет прикована навечно, грошовая пенсия, и жалость – вот ее удел жизненного пути, ее радости жизни, ее так называемой свободы. Молчите, нечего сказать? Вы знаете что я права. Права, потому и молчите. – она сделала долгую и тяжелую паузу, будто о чем-то размышляя, затем тяжело вздохнула и сама себе сказала. – Я права, я всегда права.

Да, Клавдия Ивановна была права, и Аманда это знала. Свобода данная человеку никогда не предвещает ничего хорошего кроме беды. Ведь свобода это лишь иллюзия беззаботной жизни. На самом деле свобода это не что иное, как показ власти человеком его истинных желаний. Свобода дана людям затем, чтобы понять власти, президенту РФ, чего ему стоит опасаться. Давая свободу власть контролирует людей, а те сами того не подозревая галдят направо и налево какая в России и во всем мире хорошая власть. Повеситься хочется.

–Что ж, – согласилась Аманда с Клавдией Ивановной. – Возможно Вы и правы. – Радость человека иллюзорна. – сказала она. – Ее всегда замещает свобода которая никогда не даст человеку той свободы которую он намерен получить.

–Вот видите. – сказала она. – Я всегда права.

Тут Аманда поинтересовалась:

–Скажите, Вы любите своих дочерей?

Клавдия Ивановна не ответила на этот вопрос. В ней боролись два чувства: чувство любви и ненависти. Вряд ли можно было сказать, что она ненавидела своих дочерей. Она их конечно любила. И это она только что поняла. Она ненавидела себя, и призирала свое легкомыслие. Кто знает, что могло бы произойти если бы Клавдия Ивановна не отвернулась бы от Марьи. Приняла б ее такой какая она есть на самом деле. Возможно такой трагедии не случилось бы. Олеся Анастасиевна была бы жива, а Марья Анастасиевна не потеряла бы ноги. Ведь в попытке затем чтобы доказать своей матери, что она ошибается, и то что ее дочь Марья лучше чем она о ней думает, Марья сделала то, что привело ее по сути к гибели. Она хотела доказать по-своему, что она по-своему права, и это доказательство привело ее к трагедии. Инвалидности. Многие дети, по сути все, доказывают своим родителем что они правы, а родители нет. А родители наоборот. Все это приводит к трагедии. И пока дети не поймут, что они порой неправы, а родители этого им не объяснят, и они не придут к компромиссу, Отцы и дети всегда будут спорить, а порой враждовать меж собой. Так было, так есть, и так будет всегда. Это жизнь, а жизнь – это дорога, по которой идет человек. Она порой идет пряма, порой разветвляется на несколько дорог как в сказке про былинного богатыря. Порой мы доходим до переулка, и не знаем куда идти дальше? Мы встречаем множество препятствий на дороге. Это кочки, канавы. Порой это кусты и деревья. Эта дорога и есть – жизнь. Жизнь в дорогу в целую вечность, и жизнь дорогой лишь миг.

Клавдия Ивановна плача, призналась:

–Я ненавижу себя.

–Я ни тот вопрос задала. – сказала Аманда, и снова повторила его. – Вы любите своих детей?

Тут Клавдия Ивановна посмотрела на Аманду так, что вряд ли Аманда могла заподозрить в ее взгляде подлог. Клавдия Ивановна смотрела на нее искренне. В ее взгляде можно было прочесть ненависть к самой себе. Она ненавидела себя за то, какая она есть на самом деле. Затем она вытянула сквозь зубы:

–Конечно же люблю. – затем она сказала. – Я всегда любила, люблю и буду любить моих девочек. – затем она призналась. – Я ненавижу себя, что я за ними недоглядела. – затем она неожиданно сама для себя призналась. – Я бросила их на произвол судьбы. Отпустила их. Предоставила их самим себе. Что я за мать та такая? Всю жизнь заботилась обо всех, а о дочерях забыла.

Аманда сказала: