Мой граф

   Кокни подмигнул ей:

   – Кухарка приберегла для тебя остатки холодной печенки. Да и пинта эля небось не повредит.

   – Это точно, – с деланным воодушевлением закивала она. – Хотя еще мне нужен стакан молока, пожалуйста. Распоряжение доктора. И пожалуй… пожалуй, я не буду печенку. – Она всегда ее терпеть не могла. – Ломоть хлеба вполне подойдет.

   Квадратная Челюсть состроил гримасу.

   – Ишь ты, шельмец, какой разборчивый.

   – Лучше б ему вести себя поскромнее, когда он будет спать сегодня с нами, – сказал Кокни.

   Квадратная Челюсть подтолкнул его.

   – На полу он будет, между нашими кроватями.

   – Ты имеешь в виду, между нашими ночными горшками под кроватями? Мы будем мочиться через его голову.

   Фу.

   Оба опять загоготали и повели Пиппу по дорожке к кухонной двери. Следующие полчаса прошли как в тумане. Казалось, что всем захотелось перекусить, поэтому другие слуги сидели за столом вместе с Пиппой. Она поела хлеба с молоком, что оживило ее, и теперь слушала какофонию голосов, сплетничающих обо всех гостях. Пока что Грегори выигрывал, как самый достойный восхищения джентльмен. Его оценивали как красивого, богатого и обаятельного.

   – А еще он опасный, – добавила Пиппа.

   Все, как по команде, смолкли.

   – Ага, точно вам говорю, – продолжала она в полной тишине. – Хотя вряд ли он кого укокошил. Хорошо, что, когда он рядом, я точно знаю: мне нечего бояться, если меня кто обидит. Он терпеть не может, когда задирают его слуг – впрочем, никто из вас, ясное дело, и так не стал бы этого делать.

   И продолжила жевать.

   Мало-помалу, хоть и несколько неуклюже, разговор возобновился. Обсуждение затронуло самую очаровательную женщину на этом приеме – леди Дамару Пойндекстер.

   Пиппа перестала есть, чтобы слышать каждое слово.

   Она узнала, что у леди Дамары фигура как у небесного ангела, смех – как у королевы сказочных фей, губы сочные и роскошные, как лепестки алой розы, и всякая другая подобная чепуха, позаимствованная главным образом из старых песен – ничего оригинального и по-настоящему неотразимого, пока кухарка не заявила:

   – У этой чертовой леди глаза такие, что опаляют душу джентльмена и сводят его с ума от желания завладеть ею, пока от него ничего не останется, кроме пустой оболочки.

   Услышав это, все замерли и уставились на нее.

   – Я вычитала это в книжке, – призналась кухарка. – Но к ней это подходит точь-в-точь.

   – Бьюсь об заклад, сегодня она будет спать в своей постели не одна, – захихикала одна из служанок.

   – Точно, – подхватил какой-то лакей. – Леди Тарстон позаботилась, чтобы комната лорда Уэстдейла была в том же коридоре, только на другом конце. Нельзя слишком уж облегчать им дело. Какой же в том интерес?

   – Я заткну уши, когда буду проходить мимо, – противно хихикнула другая служанка.

   Пиппу отчего-то вдруг затошнило. Она не представляла отчего. Не оттого же, в самом деле, что леди Дамара придет ночью в комнату Грегори. Нет, это потому, что она сама будет спать между двумя лакеями, которые настроены не больно-то дружелюбно к слугам гостей, и между их ночными горшками.

   Боже милостивый, а вдруг они станут настаивать, чтобы она воспользовалась их ночными горшками? Пиппу обуял ужас. Вдруг ей предложат какое-нибудь непристойное состязание типа того, чья струя сильнее и дальше?

   Если ее маскарад будет разоблачен, Грегори отправит ее домой.

   – Ты будешь ждать его светлость? – спросила кухарка Пиппу.

   – Да, – ответила она, обрадовавшись этой идее. – Подожду хозяина у него в комнате. Он не любит вызывать меня звонком, когда мы в гостях.

   – А ты хороший паренек. – Кухарка широко улыбнулась. – Но сначала сходи-ка ты в мансарду, посмотри свою койку, чтобы не разбудить всех, когда потом придешь спать.

   – Хорошо. – Перспектива спать между теми лакеями не внушала оптимизма, но Пиппа стоически поднялась. – Кто-нибудь покажет мне дорогу?

   – Мы покажем, – в один голос заявили Кокни и Квадратная Челюсть.

   Но она почувствовала, что они замыслили какую-то каверзу. Одна из служанок захихикала. Пиппа оглядела стол.

   – Надеюсь, вы знаете, что камердинер заслуживает уважения?

   Другая служанка тоже хихикнула.

   – Никого твой хозяин не укокошил. Ты сказал это просто потому… потому что ты – тощий малый, а эти парни, – она мотнула головой в сторону двух лакеев, – могут поколотить тебя.

   – По крайней мере у него тут хватает кой-чего, – заметила еще одна служанка, постучав себя по виску. – Это была умная выдумка.

   – Я бы не стала бросать вызов лорду Уэстдейлу, – спокойно проговорила Пиппа, и в этот раз она сказала это всерьез. – Очень не советую злить его – результат вам не понравится.

   Какое, однако, счастье, что Грегори на ее стороне. Пиппа гордилась – гордилась! – тем, что она его камердинер. В глубине души ее потрясло, что она, оказывается, восхищается им.

   В этот раз глаза девушек расширились. Пиппа задрала подбородок и пошла следом за лакеями. Святое небо, кажется, мечта стать сахарным скульптором серьезно испытывает ее на прочность.