Мой император

— Ага, потомственная, как и ты, – я улыбнулась, беря в руки пирожное, и грозно добавила: — Но я её все равно с собой заберу, чтоб неповадно было.

Ведьмак совсем уж опечалился и с горя пригласил на танец эльфийскую деву. А оказывается, я сводница, не подозревала даже.

— Могу ли я пригласить вас на танец, фьёрина? – императора я сначала не заметила. Некстати вспомнилась поговорка «А орка я и не заметил...», пришлось сдержать себя, чтобы не рассмеяться. Ох, Равена, не стоило так много пить. Впрочем, я же два бокальчика всего!

Смотрит, вон, ждет, пока ты ему ответишь, а ты тут сидишь и рассуждаешь о выпивке! Нехорошо, Равена, нехорошо... Собственно, а о чем еще рассуждать-то? Танцевать я как-то не планировала...

Видя мое замешательство, Орино решил взять бразды правления в свои пальцы, коими бесцеремонно обхватил мое запястье и вывел в зал. Общественность была шокирована, а потому молча взирала на нас, не издавая ни звука. Хорошо хоть, что маэстро продолжал играть, а то бы я от скуки умерла.

Нет, я конечно планировала, что произведу сегодня шоковую терапию на всех этих особ королевских кровей, но уж точно не танцем с императором! Это выше моей фантазии!

Но Его Величеству было далеко до синего неба, что люди смотрят и не дышат. А меня как-то эти взгляды... возмутили! Чего уставились? Ни разу императора танцующим не видели?

— Равена, почему вы молчите?

Нет, мы танцуем или болтаем? Вы уж определитесь, Ваше Величество, я ведь мысли еще пока читать не умею!

— А что я должна говорить?

Меня наклонили, затем подняли, прокрутили, подкинули, снова наклонили, а желудок вспомнил о коварном пирожном...

— Вам нравится вечер? – лучше вопроса Орино не нашел.

Ну, вечер как вечер. Радовало только предстоящее отправление домой. А еще жутко хотелось полетать на драконе... Террочка моя, как ты там в этом ужасном загоне?

— А мою дракошку кормят хотя бы? – неожиданно спросила я. Интересно же! И я волнуюсь за нее очень. Моя бедненькая, несчастненькая, сидит в этом темном загоне совсем одна... Аж всплакнуть захотелось.

Император улыбнулся, затем нахмурился, прокрутил меня вокруг своей оси и ответил:

— Кормят-кормят, ест как не в себя, – усмехнулся Орино.

О, это она умеет! Терра вообще, хоть и маленькая по меркам драконов, но прожорливая до ужаса. Особенно сладкое обожает, а папа меня постоянно ругает, когда я ее лакомствами балую. Но как такое милейшее существо можно не баловать?!

— А сахар ей даёте? – снова спросила я, Орино покачал головой и сжал мою талию сильнее.

— Никогда бы не подумал, что вы такая заботливая, – протянул он с сомнением в голосе.

— И что же заставило вас сделать такие выводы?

С удовольствием послушаю сей увлекательнейший рассказ. Я, стало быть, подозреваю, что мои выходки незамеченными не остались, но я ведь ничего такого предосудительного не делала, верно? Подумаешь, в старуху превратилась, комнату разнесла, нет, половину комнаты! Одевалась не очень, воняло от меня, обед испортила, мага чуть не задушила (а вот об этом император не знает!), принца в статую превратила и – да! — ещё тогда Его Величество в лягушку заколдовала, точно! Так... На этом мои пакости заканчиваются. Наверное. Ну, всего не упомнишь. В любом случае, не понимаю, почему его сероглазие так не лестно отзывается в мой адрес.

— Мое пристальное наблюдение за вашим поведением во время пребывания в моем замке, фьёрина, – пояснил Эххимари. Как-то весьма туманно.

И тут я заметила одну вещь, которая просто вывела меня из себя. Вещь эта называлась "морда", и принадлежала она одной такой сладко-приторной блондинке. Меня аж перекосило, потому что эта морковка сейчас порхала в объятиях принца Айвана, то и дело заливаясь смехом от какой-то глупой ерунды, которую он ей шептал.

— Ах, Айван, вы бесподобны! – прощебетала она, едва ли не запутываясь в складках собственного платья. Да в каждом ее движении столько фальши скользило, что меня распирало от желания выдрать ее тщательно уложенные локоны, чтобы вызвать хоть какую-то настоящую эмоцию, пусть даже это и будет непомерная ярость. А принц – вы поглядите только! - прям расцвел, чуть не плодоносит уже! Ни тебе извечного сарказма, ни ухмылки, ни язвительности, ни даже похоти - этакий сладкий пирожок с пикантной изюминкой в виде хитрого блеска в глазах. Руки чешутся стереть эту широкую улыбочку с его просветлевшего лица! Со мной он отнюдь не был таким уж душкой, черт бы побрал этого каре-зеленоглазого!

— Вы намереваетесь сломать мне ключицу, Ваше Высочество? – вывел меня из пучин злости голос братца этого иблиса!¹

— Нет, что вы, – я расслабила руки, отводя взгляд в сторону. А он так и возвращался к этой вечно хохочущей графине! И чего она там хохочет-то?! Хоть бы подавилась смехом для приличия, а то так вообще не интересно! Ух, я бы тогда позлорадствовала. Впрочем, что мешает мне...

Оттолкнув императора, я сделала два шага в сторону и схватила пролетающий мимо золотистый локон. Дернула со всей силы, наблюдая, как визжит при этом фьёрина Миори, с истинным наслаждением на лице.