Мой кровный враг

– Знаешь, что сказал лорд Беорн Ричарду перед поединком? «Последнее, что увидел твой отец перед смертью – как твою мать разложили четверо».

Я не выдержала —зажмурилась, стиснув кулаки. Нет, это неправда, это не может быть правдой! Отец бы никогда…

Отец сотворил такое, что я раньше не могла представить. И неважно, что им двигало. Может быть, и правильно, что королева лишила меня титула, имени? Может, лучше быть никем, чем дочерью человека, способного вырезать всю семью друга? Но тогда я отрекусь и от мамы, и от братьев. Знали ли они? Многим ли поделился с ними отец? О многом ли они догадались сами? Я ведь тоже могла о многом догадаться или спросить, но предпочла не знать.

– И если люди твоего отца так обошлись с моей матерью – очень спокойно, пугающе-спокойно продолжил Рэндольф, – то что мне сделать с тобой?

Ответить мне было нечего – что бы я ни сказала, он не услышит за своей болью и ненавистью. Как еще недавно сама не хотела ничего слышать. И поэтому я просто молча смотрела ему в лицо. Нет, я не буду просить пощады или уверять, будто ни в чем не виновата. Но и покорной жертвой не стану.

– Так что мне с тобой сделать? – Рэндольф схватил меня за подбородок, задирая голову. – Может быть, тоже отдать на потеху своим людям?

– Только попробуй, – раздался за спиной знакомый голос, звенящий гневом. – Только посмей еще раз ее коснуться.

Откуда он взялся? То присутствие хранителя, что я ощутила – это был Ричард, а не Акиль?

Рэндольф выпустил меня, глянул поверх головы и ухмыльнулся.

– Надо же, никакие уговоры не заставили тебя переступить порог дома. А стоило лишь… Странно, что мне не доложили о тебе.

– Я не сообщал о себе, – Ричард задвинул меня за спину, замер, напряженный. – Вернулся тем же путем, которым в последний раз уходил.

Тайный ход? Наверняка.

– Ах, вот оно что… Ты немного поторопился.

– А мне кажется, я как раз вовремя.

– Брось, – усмехнулся Рэндольф, – Я же не Эйдо. Просто решил припугнуть немного. Хотел послушать, как она будет умолять о пощаде. Бланш ведь наверняка молила пощадить – не ее, так ребенка.

Я молча покачала головой. Нет, он бы не дождался мольбы о пощаде – за моей спиной не было ребенка. Но Рэндольф больше на меня не смотрел – только на брата. Снова усмехнулся.

– Неужели ты до сих пор в нее влюблен? После всего, что случилось?

Да как он смеет! Как смеет попрекать брата тем, что было много лет назад?

– Это мое дело.

– А ее величество знает?

– Это мое дело, – тем же тоном повторил Ричард. – Мы уходим. Роза, прощаться будешь?

Я присела в реверансе.

– Благодарю за гостеприимство, лорд Рэндольф. И за прогулку по замку – она оказалась познавательной, и я ее не забуду.

Он не ответил, по-прежнему глядя на брата.

– Куда ты собрался посреди ночи? Останься. Уедешь утром со своими людьми.

– Роза? – Ричард посмотрел на меня.

Я заколебалась. Сама я хотела просто убраться отсюда, и побыстрее. Плевать, что ночь. Даже если придется уехать одной.

Да, так и нужно сделать – уехать одной. Ричард наверняка помчался следом за нами, едва выбравшись с гномьих путей. Не знаю, что его понесло сюда, но я ему благодарна. И потому пусть остается, отдохнет. Акиль не позволит ему провалиться в воспоминания о прошлом – почему-то я была уверена, что эльф поймет все лучше, чем многие люди, поймет и найдет, что сказать.

А я справлюсь. Костер, охранный купол – как в самый первый день, когда я вернулась домой. Обошлось тогда – обойдется и сейчас, тем более что сейчас я почую чумных заблаговременно, а люди и дикие звери мне не страшны.

– Останься, – сказала я. – Ты наверняка не отдохнул после похода .

– Я сам решу, как мне поступить, – мягко произнес он. – Что ты хочешь?

– Уехать. Но ты…

– Тогда поехали. – Он кивнул Рэндольфу. – До встречи.

– А потом ты снова не будешь казать сюда нос и не напишешь, потому что слишком занят? – негромко поинтересовался тот.

– Я постараюсь, – Ричард на миг опустил голову, выпрямившись, легонько толкнул меня в спину.

– Врешь, – теперь улыбка Рэндольфа была очень грустной.

Ричард пожал плечами, продолжая подталкивать меня вперед. Я не стала сопротивляться и спорить. Что бы там ни творилось между братьями, это не мое дело. Хотя… жаль, что все так обернулось.

Жаль – не то слово. Все это просто… просто… не поддавалось ни словам, ни мыслям. В голове было пусто, как в пересохшем колодце, словно разум отказался обдумывать то, что невозможно было ни понять, ни принять.

Мы уже вышли во двор, когда я вспомнила о ребенке.

– Погоди. – Я схватила Ричарда за рукав. – Пока мы не уехали… Когда ты нашел тело Бланш, видел ли ты мертвого Кайла?

Он ответил не сразу.

– Нет. Но он не плакал, и… – Он снова надолго замолчал, прежде чем выдавил: – Детская горела, когда я там оказался. Бланш лежала на пороге, и ее одежда уже занялась. Внутрь я пройти не смог.

– Тогда, возможно, он жив.

– Что?!

– В деревне мы подобрали мальчика. Женщины сказали, что ему пять, его мать была горничной в вашем замке, где и прижила его.

–На моей памяти горничные не носили внебрачных детей, – медленно произнес Ричард.

– Они сказали, мальчика зовут Кайл. И он маг.