Мой лейтенант

Знакомство Сергея с Люськой началось полтора года назад. Однажды вечером — весна, теплынь, воздух точно травами настоян — они бродили вдвоем по городу, завернули в какой-то сквер, где деревья накрывали лавочки шатром. Но они не сели на лавочку, а остались стоять, повернувшись друг к другу лицом. Потом опять ходили по улицам и оказались близко от ее дома. Люська — так звали ее все подруги — спросила спокойно: «Зайдешь?» У Сергея мурашки пошли по спине, он знал, что Люська живет одна. Он в ответ кивнул, и оба тут же пересекли улочку, направившись к калитке, за которой были двор и крыльцо. Люська жила на втором этаже в старом кирпичном доме. Сергею пришлось подниматься впотьмах по широкой лестнице. Он воспользовался случаем и обнял Люську.

У себя в комнате Люська щелкнула выключателем. Загорелась лампочка под большим красным абажуром на длинной ножке, осветив старинную горку с посудой, тахту и низенький столик.

Люська бросилась хозяйничать. Сварила кофе, нарезала хлеб, сыр, поставила неполную бутылку с коньяком.

Они выпили, чокнувшись, из крошечных рюмочек и стали жевать бутерброды. Потом еще выпили. Люська включила проигрыватель. Мягкие, булькающие аккорды поплыли по комнате, и Сергею вдруг показалось, что он сильно опьянел. Но он не устрашился этого. Пускай. Ему все сейчас нравилось. И собственное опьянение, и то, что Люська называет учреждение, где работает, «конторой», что ведет себя просто, что собирается поступить на курсы стенографии, так как теперь секретарше нельзя без стенографии.

— Хочешь еще кофе?

— Кофе? Что ж, можно.

Люська налила кофе, наполнила рюмки коньяком, затем взяла сигарету и закурила. Облокотившись о низенький столик, так что были видны ее красивая шея и выемка на груди, подперла кулачком щеку, уставилась на Сергея. Он тоже смотрел на нее — на лицо, на шею. Потом она примяла сигарету в пепельнице и пересела на стул рядом с ним. Он тут же обернулся к ней, обнял…

А на другой день были тактико-строевые занятия в поле. Сергей сидел вместе с другими курсантами на опушке леса, слушал, что говорил майор Кривенко, но голова его плохо соображала. Он смотрел на небо, на облака, беспричинно улыбался чему-то и часто вздыхал.

Пожалуй, это была лучшая часть воспоминаний Сергея о Люське. Повторялись их встречи, он уже привык к маленькой комнате на втором этаже, и все чаще возникали разговоры о жизни в гарнизоне. Люське не нравилось это слово, оно пугало ее, но Сергей объяснил, что ничего пугающего тут нет: у гражданских людей — поселки и города, у военных — гарнизоны.

Иногда в разговорах они очень близко касались будущей своей жизни. Но Люська странно вела себя при этом, Сергей все время чувствовал, что она думает о чем-то другом, какие-то иные заботы владеют ею.

А то вдруг она начинала дурачиться:

— Ты в самом деле хочешь увезти меня в свой далекий гарнизон?

— Хочу.

— Ой как здорово! А это очень далеко отсюда?

— Может, и далеко.

— А как мы будем там жить?

— Прекрасно.

— А танцевать там можно?

— Только со мной.

В комнате у Люськи на стене висел портрет черноволосого человека в толстом грубом свитере — репродукция из журнала «Огонек». Во второе или третье посещение Сергей уже знал, что это знаменитый автогонщик из Аргентины.

— Ты любишь быструю езду? — спросил он, глядя на портрет.

— Нет, я люблю автомобили, — ответила Люська и усмехнулась.

На октябрьские праздники их пригласили в компанию.

Люське что? Люське просто. А Сергей горел синим пламенем: его рота назначалась в гарнизонный наряд.

Но все обошлось, нашли замену. В условленный час он, начищенный, наглаженный, поднимался по лестнице на второй этаж. Стучали каблуки по выщербленным ступенькам. Шестьдесят ступенек. Звонить, однако, не пришлось — дверь сама распахнулась перед ним, и Сергей в первое мгновение даже зажмурился: на пороге стояла Люська. И какая Люська! Желтые брюки в обтяжку, туфли с высокими лакированными каблуками. И совершенно немыслимой расцветки кофта с глубоким вырезом. Есть от чего прийти в оцепенение.

— Уже целый час жду тебя! — сказала недовольным голосом Люська, когда они вошли в комнату, и крутанулась перед зеркалом.

На автобусной остановке мужчины пялили на нее глаза. Но Люське хоть бы что. Спокойно ходила туда-сюда, демонстрируя свои брюки. Черт, а не девка. Когда вышли из автобуса, она прежде всего устроила себе смотр: хорошо ли лежат волосы, не сбилась ли сзади кофточка? А куда ей сбиться, если она натянута, как на барабане.

В доме, куда они направлялись, нужную квартиру можно было не называть. Из окна неслась музыка. Люська нажала кнопку звонка — никакого ответа. Пришлось звонить несколько раз, потом стучать. Наконец-то их услышали. Девушка с белыми волосами, спускавшимися на глаза, открыла дверь и хотела обнять Люську, но она увернулась, испугавшись за парфюмерию.

— Вот познакомься, — сказала Люська.

— Сергей.

Девушка протянула руку, сказала безразлично:

— Очень приятно, — и сама представилась: — Юлия.